В борьбе обретёшь ты...Часть 1 (СИ)

Так или иначе, но денег требовалось всё больше, и доходов от банка перестало хватать. Конкуренция у маглов была просто зверской, Люциус прекрасно сознавал, что он со своими устаревшими на целый век знаниями экономики её не выдержит. Увеличение штата магловских менеджеров было чревато разоблачением, Малфой и так копался в мозгах у своих жуликоватых помощников всё чаще и чаще.

– Веришь, Нотт, все норовят тебя разорить, даже те, кого ты кормишь, – вздыхал Люциус. – У нас просто – взял с управляющего или арендатора клятву и живёшь спокойно. Маглов клятвой не проймёшь, слова там никто не держит, потому что никакого воздаяния за нарушение клятв не бывает. А легилимент из меня, как из оборотня клубкопух, только на маглов и хватает. Представь, что будет, если они начнут покупать наши амулеты.

В общем, легальный бизнес Малфой не потянул и самым естественным образом встрял в бизнес криминальный. Там и доходы побольше, и конкурентов поменьше. Магловских подельников Люц не жалел – беловолосый Красавчик пользовался крайне дурной репутацией и лезть в его дела боялись, особенно после серии загадочных убийств и исчезновений.

Территорией Англии Малфой не ограничивался, а заниматься предпочитал нелегальными поставками магловского оружия, хотя не брезговал и наркотиками.

В последнее время Люциус в компании своих знакомцев из Лютного занимался рэкетом магловских преступников – так деньги добывались ещё быстрее. Часть из них Малфой отмывал через свой банк и пускал в легальный оборот, а остальное переводил в золото и камни. Гоблины готовы были носить лорда-бандита на руках, проценты он платил умопомрачительные.

Так Люц сколотил банду ещё и по эту сторону Барьера. Теперь у него появились толковые помощники, но в разы увеличилась опасность разоблачения.

– Азкабан мне уже не светит, – криво ухмылялся Малфой, совсем как Тони Долохов когда-то. – Сразу после сеанса легилименции пойду целоваться с дементорами. Маглов сейчас модно оберегать от нас, изуверов. Нотт, слушай, кто бы нас от маглов защитил. Веришь, я уже просто боюсь их. Не приведи Мерлин, они поймут, что мы есть – нам за пару поколений настанет конец, уж очень ушлые и кровожадные нынче маглы. И закрываться наглухо нельзя – сами передохнем. Прав был Лорд – нужно из тени тихо дёргать их за ниточки. А маглорождённых забирать у родителей в младенчестве, пока они не научились думать по-магловски.

Нотт задумчиво кивал и вспоминал отцовские рассказы о Первой магической – именно тогда боевые маги поняли, что грядут новые страшные времена. Разница между магом и вооружённым маглом напрочь исчезла. За Барьером, слава Салазару, порох не взрывался, зато сам Барьер легко разрушался при массированной бомбёжке – колоссальная энергия взрывов как-то нарушала его целостность. Пойди маглы на принцип – магическому Лондону не уцелеть. Именно поэтому старые семейства стали держать в тайне точное местонахождение своих жилищ – трудно попасть в то, о чём не знаешь.

– Я иногда думаю, – бормотал Люциус и нервно тёр виски, – что Дамблдор хочет остаться единственным в мире магом – единственным бессмертным магом. Что весёлого я сказал? Детей он даже не пытался завести и постоянно интересовался победой над Смертью – то Фламмель с философским камнем, то Гриндевальд с Дарами, то Лорд с его доморощенной некромантией. Везде засветился, тля бородатая.

Леди Малфой успокаивающе гладила мужа, зарываясь пальцами в растрёпанную косу, а Люциус ловил её руку губами и шептал:

– Спасибо, милая, спасибо тебе…

И Нотт опять ничего не понимал – какой может быть Снейп? Чего не хватает этому Малфою? Умная, красивая, сильная и добрая женщина, влюблённая в белобрысого засранца – где Люциус найдёт ещё одну такую?

Будто услышав его мысли, Нарцисса сказала:

– О Северусе тебе тоже стоит рассказать, Люци. Наши дети на его попечении, мы должны знать, что у вас происходит. Письма Драко беспокоят меня.

Малфой вздохнул, обхватил колени руками и опустил глаза:

– Мы поссорились. Ещё летом. Примирения я не искал.

– А будешь? – спросил Нотт. – Он того стоит, Люций?

– Не знаю. Я не уверен в себе.

– Зато честно, – Нотт хмыкнул. – Розог бы тебе для вразумления.

– Не поможет, – мотнул головой Люций и усмехнулся. – Батюшка отступился, а уж он был весьма упрям. Север и не знает, сколько я из-за него претерпел.

– А почему не знает? – спросил Нотт хмуро.

– Ну, – Люциус пожал плечами, – он многого не знает. Хуже всего то, что я никогда не знал, можно ли ему доверять.

– Чудесно, – процедил Нотт. – Как по мне, любовь – это доверие. У меня не было секретов от любимой, да и как может быть иначе? Кому ещё верить? Блажь это у тебя, Люц. Блажь и дурость, уж прости за прямоту.

Люциус обиженно поджал губы:

– Тебе легко говорить, у тебя всё было взаимно.

– И у тебя всё было бы взаимно, не реши ты, что этот змей подколодный не достоин твоего доверия. Ты ему не веришь, он тебе не верит – мне его теперь даже жаль слегка. И мотаете миледи нервы, поганцы, каждый в своей манере. Прошу прощения, леди Малфой, если лишнее болтаю.