В борьбе обретёшь ты...Часть 1 (СИ)

К тому же, почти сразу выяснилось, что талантами полководца Мерлин его обделил, планирование операций пришлось отдать на откуп Скримджеру и Моуди. Оба аврора чихать хотели на общественное мнение и частенько пренебрегали советами Дамблдора, отчего УПСы и члены спешно созданного Ордена Феникса слились в сознании обывателей в одно целое – безжалостных убийц, нападающих на мирных граждан.

Опытные авроры и немногие боевые маги, временно взявшие сторону Дамблдора, некоторое время сдерживали разгул террора. Набранное же авроратом пополнение из маглорождённых бесполезно гибло в стычках с тренированными боевиками Лорда, не успев толком ничему научиться.

Но тут, пользуясь неразберихой, на улицы вышло отребье из Лютного – воры, грабители, наёмные убийцы, авантюристы всех мастей, и аврорат перестал справляться даже с поддержанием видимости порядка.

После перехода молодого Нотта вместе с его Ковеном на сторону Лорда, Дамблдор кинулся к Монтегю в надежде создать временную коалицию. По сведениям аврората, Лорд Волдеморт считал нейтралов наихудшим злом и намеревался впоследствии расправиться с ними за «предательство». Старый лис Монтегю внимательно выслушал Альбуса, задумчиво покивал и отказался от союза:

– Поймите, мистер Дамблдор, я вовсе не желаю ввязываться в войну. Магов и так слишком мало, чтобы разбрасываться их драгоценной кровью. На стороне Лорда выступили самые недальновидные, но вся их вина только в недальновидности и состоит. Я не собираюсь отягощать душу убийствами своих сородичей – истинных магов. А грязнокровки… Они знали, на что шли.

И лишь потом Альбус узнал, что Монтегю совершил ту же ошибку, что и он сам – попытался шантажировать Магнуса Нотта. Взбешённый Нотт ушёл к Лорду и был принят с распростёртыми объятиями. Монтегю, в отличие от Дамблдора, совершенно точно знал, на что способен Ковен, и его нейтралитет стал неподдельным – мэноры нейтралов закрылись наглухо.

Как только авроры сообразили, что под маской может скрываться не обычный упиванец, а Нотт или Флинт собственными сволочными персонами, открытые стычки тут же сошли на нет. «Храбрец и дурак – это разные люди, что бы бывший декан Гриффиндора ни думал», – процедил Скримджер в ответ на пылкую речь Дамблдора о доблести и самопожертвовании.

Дела Оплота Света шли всё хуже и хуже. Собственно, они и в живых-то оставались только потому, что на их стороне были остатки аврората. Министерство же давно пало в неравной борьбе с золотом старых семей – самым большим пороком маглорождённых было корыстолюбие.

Дамблдор лихорадочно составлял кучу планов, в надежде, что хоть какой-нибудь, да осуществится. Его молодым сторонникам это казалось не отчаянием, а дальновидностью. Альбус не разубеждал их – сейчас уверенность в собственных силах была куда важнее честности и скромности.

Орден Феникса вернулся к тактике начала войны – к организации убийств наиболее ценных сторонников Лорда. Приоритетных целей было две – Пьюси и Нотт, менталист и огневик.

Пьюси и его жену убили, но цена показалась Дамблдору чрезмерной. Чтобы просто выманить семью из защищённого места, пришлось пожертвовать четырьмя смертниками, которые до последнего мига не подозревали о своей участи.

Жена Пьюси, маленькая бесцветная блондинка, была убита почти сразу. В бою лучший менталист Лорда прикончил троих и пытался вырваться из схватки, оберегая своего перепуганного насмерть сына. Сообразив, что живым не уйдёт, он каким-то чудом сумел на пару секунд пробить аппарационный барьер и вышвырнуть ребёнка порт-ключом в место, которое потом так и не смогли отследить. А потом Пьюси попросту стал выжигать мозги всем, до кого смог дотянуться. Так отряд ликвидаторов потерял ещё пятерых.

А вот покушение на Нотта обернулось таким грандиозным крахом, что Дамблдор до сих пор не мог вспоминать об этом равнодушно.

Для начала Скримджер наотрез отказался участвовать в акции. Он молча, но выразительно покрутил пальцем у виска, сплюнул Альбусу под ноги и аппарировал прочь. Шеклболт, виновато пожимая плечами, прогудел, что шеф строго-настрого запретил подчинённым участвовать в «кретинской авантюре старого осла».

Своими силами Орден не справлялся, и Альбус решил действовать по-другому. Он сам, не посвящая в это Скримджера, Моуди и Кингсли, уговорил молодых авроров-маглорождённых помочь ему в частном, так сказать, порядке.

Выманить Нотта из мэнора оказалось не в пример проще, чем параноика Пьюси. Он согласился на встречу, даже толком не дослушав информатора. На условленном месте Нотта ждала засада из двадцати авроров в штатском и трёх членов Ордена, державших аппарационный барьер.

Глава Ковена явился в назначенный час, и в него с разных сторон полетели заклинания. Первый залп пришёлся на мощный щит, Нотт только казался беспечным разгильдяем. Второго не последовало – к тому времени в живых остался только совсем молоденький курсант, по неопытности аппарировавший слишком далеко от места засады. Именно его воспоминания Дамбдлдор потом часами рассматривал в думосборе, холодея от ужаса.