В борьбе обретёшь ты...Часть 1 (СИ)

– Н-нет, – ответил Снейп, слегка сбитый с толку внезапной переменой темы. – Ходит, молчит, улыбается. Всё как обычно, – он на секунду задумался и продолжил: – Хотя, вру. Скандалов, истерик и стихийных проклятий в последний месяц не было. Неужели выкарабкается?

– Обязательно, – сказала мадам Помфри уверенно. – И мы с Гиппократом очень рады за парня. Но! – она подняла палец, многозначительно посмотрела на Снейпа и заговорщицки прошептала: – Это Гарри его подлечил и по неопытности потратился почти в ноль. Силищи у пацана немерено, и вся она темнее тёмного. Тёмный целитель, каково? Мы с Иппи прикинули, Гарри ничуть не слабее Нотта. Теперь представляешь, какой из него получится убийца, если попадёт не к тем людям? Поэтому от Ковена его следует держать подальше.

– И от Дамблдора, – буркнул Снейп. – Видите ли, мадам Помфри, наш дорогой директор уверен, что Неназываемый вернётся.

– Ты шутишь!

– Увы, – Снейп подумал и взял ещё один кусок бисквита. – Дело в том, что моя жизнь не просто так пошла наперекосяк. Имеется некое Пророчество… Не смейтесь, это правда.

Северус вздохнул и принялся рассказывать историю своей несчастной любви.

Говорил он долго, опуская личные переживания, но подробно останавливаясь на обстоятельствах, которых по молодости и неопытности не заметил. Мадам Помфри хмурилась всё больше, пока наконец не выдержала и не рявкнула:

– О, Мерлин! Пророчество! Я завтра Трелони в тыквенный сок виски подолью – авось ещё что изречёт забавное! Как вы могли в это поверить, Север?

– Самому старшему из нас ещё и тридцати не было, – с досадой сказал Снейп. – Война, любовь, вражда, дружба. Конечно, поверили. Это потом я уже размышлять принялся, когда было поздно. Толку теперь с моих размышлений. Мальчишку бы вытащить – совесть хоть чуть-чуть успокоить. Только как?

– Давай думать. Благо, теперь ты умеешь это делать, – Северус фыркнул, а мадам Помфри рассмеялась. – Не всё потеряно, Север, и ты по-прежнему молод. Всё у нас получится, верь мне. Для начала поговори с Гарри, скажи, что ты тоже участвуешь в целительском заговоре.

– Какое счастье, что у него врождённый блок! А у вас, мадам Помфри, есть амулет?

– Клятва Гиппократа, мой милый. Никто ко мне в голову не сунется, побоится. А о лаборатории не переживай, придумаем что-нибудь, освободим тебя от каторги.

– Кто ещё участвует в заговоре?

– Иппи, Янус Тики, Оливия Малкин и, смешно сказать, маглы – опекуны Гарри. Петуния и Вернон Дурсли.

– Негусто. Петунию я знаю, очень упрямая особа, зануда и ханжа. Меня она не жалует. Муж, я так понимаю, ей под стать.

– Самое главное, что Дурсли любят мальчика и готовы на всё ради его безопасности. Остальное нас не касается.

– А мальчик? На что готов он?

– Вот завтра зайдёшь и спросишь.

Они поговорили ещё немного, и Снейп отправился к себе в подземелья. Впервые с того проклятого Хэллоуина он не чувствовал себя одиноким. «Дожил, – язвил сам себе. – У тебя был богатый и влиятельный любовник, а ты рад союзу с портнихой и маглами. Какой же ты, Северус, в сущности, идиот».

Полученной информации было много, и она требовала тщательного осмысления – права на ошибку у заговорщиков не было.

Вопрос целесообразности бунта против директора Снейпа больше не мучил, для себя он всё уже решил. Одно дело использовать симпатичного и обаятельного мальчишку для популяризации своих идей в газетных статейках, другое – делать из него героя-психопата-мученика, с младенчества гоняя по разнообразным запретным коридорам.

Снейп решил не тратить остаток ночи на сон. Он скинул мантию, глотнул бодрящего зелья и устроился за своим рабочим столом, небрежно отодвинув кипу бестолковых эссе. Первым делом, нужно будет поговорить с Драко. Абраксасов внучок заврался и заслуженно заработал ласковую нотацию от любящего крёстного.

Затем следует обозначить свои намерения Поттеру. Здесь Снейп предвидел кучу сложностей, всё-таки они успели сильно попортить нервы друг другу. Однако если тёмный герой не дурак, то быстро поймёт выгоду от их странного союза. Этот Поттер-не-Поттер весьма любопытен и рационален, из него получится неплохой учёный-исследователь, правда, совершенно точно не в области зельеварения. «Или хладнокровный убийца, – подумал Снейп, содрогнувшись. – Характер уж очень подходящий».

Действительно, мальчишка имел некоторое сходство с Лордом – умный, вежливый, самоуверенный и невероятно обаятельный. Надо думать, сейчас весь Слизерин кинулся расспрашивать старших родственников о Неназываемом. О, Мерлин.

А вот что делать с Дамблдором? Снейп никак не мог понять мотивов директора. То, что Пророчество выдумано, Северус понял довольно давно – уж очень вовремя его произнесли, да ещё и в нужной компании.

Между тем, нормальные пророчества иногда отстояли от грядущего события чуть не на сотни лет и никогда не были настолько конкретными. Истинные пророчества невозможно было истолковать однозначно, они давали лишь примерный контур будущего. «Предостережение, а не приговор», – говорил Руквуд в ответ на осторожные попытки Снейпа разобраться в том, что именно он передал Лорду.