В борьбе обретёшь ты...Часть 1 (СИ)

Петуния, стиснув зубы, мелко закивала. Вернон молча читал письмо и его густые пшеничные брови задирались всё выше.

– Я бы счёл это дурацким розыгрышем на Хэллоуин, – наконец произнес он, – на какие горазды твои ненормальные родственники, если бы не раненый ребёнок. Он, кстати, настоящий или это очередная «трансфигурация»?

– Я не знаю, – всхлипнула Петуния, покачивая малыша. – Что в письме?

Вернон тяжело вздохнул и обнял жену за плечи:

– Если верить письму, твоя сестра и её муж убиты этой ночью. Мальчик – их сын. Его зовут Гарри.

Ужасное известие будто вынуло из Петунии душу, она могла только плакать и прижимать несчастного ребёнка к себе. Всё остальное сделал Вернон – спрятал письмо, успокоил проснувшегося от суеты Дадли, встретил врача и офицера полиции и ответил на их вопросы.

Вернон рассказал полицейскому наскоро выдуманную душещипательную историю о непутёвой сестре жены – избалованной и взбалмошной особе, которая связалась с какими-то сектантами и даже вышла замуж за одного из них. Правду полиция наверняка не оценила бы.

– Поймите, – говорил он, проникновенно глядя офицеру в глаза, – мы не поддерживали никаких отношений с этой семейкой. У них не было дома, они жили в каких-то притонах, занимались не пойми чем и вполне могли иметь проблемы с законом. Может быть, Лили и её муженёк даже были наркоманами. Мы не знаем, что с ними сталось, и где они могут быть сейчас. Я думаю, нужно объявить их в розыск, а мальчик пока побудет у нас. Сами видите, ребёнку не место среди этих людей, он ранен и напуган. Кто знает, как с ним обращались?

– С чего вы взяли, что этот ребёнок – ваш племянник? – подозрительно спросил полицейский. – При нём, как я понимаю, не было никаких документов.

– Боюсь, документов у малыша и вовсе нет. Не думаю, что его родители озаботились этим, – Вернона прошиб холодный пот. Он вообще сомневался, что это ребёнок, а не заколдованная лягушка. А что? Сказки не на пустом месте возникли, утверждала его жена.

– Глаза, – зарыдала Петуния, раскачиваясь и притиснув к себе мальчика, уже перебинтованного и накормленного. – Глаза у него особенные, как у Лили. Ни у кого таких глаз не было. Ни у кого.

Офицер взглянул на заснувшего подкидыша – обычный ребёнок. Тощенький, но довольно ухоженный, не похожий на грязные скелетики, которые доводилось видать в лондонских эмигрантских трущобах. Глаза мальчика сейчас были закрыты, и он выглядел вполне заурядным ребенком без особых примет.

– Да, – оживился притихший врач, молодой мужчина с ранними залысинами. – Удивительный цвет глаз – ярко-зелёный, как будто малыш в линзах

– А если это и вправду линзы?

– У полуторагодовалого ребёнка? Исключено, – возмутился врач. – Может статься, мистер Дурсль прав в своих опасениях. Я не заметил отметин от обязательных детских прививок. Возможно, мальчик рос в неподходящих условиях, хотя и не выглядит болезненным.

– Мы забираем ребёнка в приют, – сказал офицер и встал со стула. – Я попрошу вас во второй половине дня явиться в участок, дать подробные показания.

– Пожалуйста, – сказал Дурсль, – оставьте малыша у нас. Хотя бы на время розыска его родителей. Моя жена с ума сойдёт от беспокойства.

– Ничего не могу поделать, – развёл руками полицейский, – у меня нет таких полномочий. Я сообщу вам, куда мы его разместим, вы сможете навещать ребёнка. А потом ситуация прояснится.

– Я бы рекомендовал отправить мальчика в больницу, – вмешался врач. – Удар по голове мог быть силён, я не исключаю сотрясения мозга.

– Тем более, – подытожил полицейский. – Успокойтесь, миссис Дурсль, мистер Дурсль. Дитя будет под присмотром, и мы предпримем всё возможное для поиска его родителей.

После отъезда представителей власти Вернон заставил Петунию выпить успокоительное и лечь спать, а сам принялся изучать странное письмо.

Некто по фамилии Дамблдор сообщал Петунии о гибели её сестры с мужем от рук тёмного волшебника, которого по непонятной причине не следовало называть по имени.

Осоловевший от недосыпа и переживаний Дурсль почему-то представил себе убийцу в виде Дарта Вейдера – злодея из кинофильма, нашумевшего лет пять назад. Фильм, на вкус Вернона, был глуповатым, а злодей вызвал острую жалость астматическими хрипами и зависимостью от глухого шлема. Дурсль не понаслышке знал, что такое одышка, и как противно лежать с кислородной маской на лице – сердце пошаливало с юности.

Джеймс и Лили Поттеры, упокой господь их грешные души, вероятно, попали в какую-то гадкую историю. Безымянный волшебник вряд ли был рассерженным кредитором, скорее всего, отпетым уголовником. Вернон изредка смотрел криминальные сериалы и оттуда усвоил, что преступники и их подельники долго не живут. Впрочем, он допускал, что Поттеров могли убить из мести, например, если Джеймс Поттер был магом-полицейским. Или ненужным свидетелем. Или…

Вернон прервал размышления – причины убийства молодой четы волшебников сейчас были не важны. Ему нужно думать о том, каким образом получить над подкидышем опеку, хотя бы временную.