В борьбе с большевизмом

Только на старых германских позициях у Роденпойса, защищенных естественными преградами (реками Аа Лифляндской и Иегелем), балтийские войска остановились и приготовились к встрече противника. Попытки эстонцев прорвать линию занятых позиций, успеха не имели, и они, понеся большие потери, также остановились.

В этот момент для балтийцев еще не все было потеряно, и при наличии обеспеченного тыла они, безусловно, приведя себя в порядок и пополнившись подкреплениями, могли бы снова перейти в наступление. Ведь и эстонцы были также истощены непрерывными боями и крупными потерями. Однако тыл оказался не на высоте. Среди большинства населения началось недовольство создавшимся положением, и многие склонялись к решению прекратить дальнейшую борьбу.

Весьма пагубное влияние на общее настроение оказали также войска русского отряда князя Ливена, которые, как мной было упомянуто выше, взяли на себя обязанность поддержать порядок в Либаве. Посланный туда капитан 2-го ранга Кавелин, вместо того чтобы явиться к местному губернатору г. Сескову и предоставить свои войска в его распоряжение, отправился непосредственно к представителям «союзных» держав. Последние, будучи на стороне правительства Ульманиса, очень обрадовались такому обороту дела и приказали Кавелину встать на сторону прибывающего Ульманиса. Русский отряд исполнил это приказание и тем самым предал своих боевых товарищей – балтийцев и германцев.

Ульманис вместе со своими приверженцами прибыл в Либаву, и русский отряд князя Ливена приветствовал его и участвовал даже в параде, устроенном в честь этого зазнавшегося латыша. Ливенцы дошли до такой низости, что брали «на караул» и салютовали в тот момент, когда чернь, приветствуя своего покровителя Ульманиса, пела латышский гимн. По-видимому, князь Ливен в этот момент забыл лозунги «Великая, Единая и Неделимая Россия».

При таком положении дел, имея врагов в глубоком тылу, балтийцам трудно было продолжать свою геройскую борьбу, и они, воспользовавшись своими последними успехами на новых позициях, решили заключить мир с эстонцами.

Это неприятное поручение было дано капитану 1-го ранга барон Таубе, который во время этой поездки чуть было не поплатился своей жизнью. Вместе с ним все неприятности и опасности разделил полковник Фолькер, председатель американского продовольственного отдела. Этот симпатичный американец добровольно согласился сопутствовать барону Таубе, предоставил свой автомобиль и вообще был готов пойти навстречу всем, чем он только мог.

Эстонцы, как и следовало ожидать, показали свою «культурность» и свое понимание воинской этики и чести. Они, несмотря на то что на автомобиле были американский и белый флаги, подвергли его жестокому пулеметному и ружейному огню. Автомобиль получил много пробоин от пуль, и можно только удивляться счастливому случаю, что ни одна из них не попала в сидящих в нем лиц.

Полковник Фолькер имел полное основание высказать свое недовольство, что его втянули в такое опасное предприятие, но он оставался невозмутимым и ни одним словом не обмолвился, что ему неприятно это путешествие. Напротив, он все время был в прекрасном расположении духа, шутил и ни на один миг не потерял самообладания.

После ряда подобных неприятностей и затруднений барон Таубе со своими спутниками (вместе с ним кроме полковника Фолькера выехал также полковник – представитель русского отряда князя Ливена) наконец добрался до штаба эстонской армии.

Там его встретил совершенно обнаглевший эстонский полковник Рик, который заявил, что в настоящий момент эстонцы никаких мирных переговоров вести не желают, а продиктуют свои условия лишь после взятия Риги. Барон Таубе не стал ему возражать, но только заметил, что это желание дорого обойдется эстонцам и они немало «поломают зубов», прежде чем достигнуть своей цели.

Представитель Ливена в заискивающей форме начал просить Рика о пропуске русского отряда, как нейтрального, на фронт генерала Юденича. Рик небрежно ответил, что об этом сейчас не может быть и речи, так как прежде всего надо будет произвести расследование, действительно ли русский отряд был нейтральным.

Вот какого ответа добился князь Ливен от эстонцев своей лояльностью к ним. Это было первое предупреждение для него, на которое, однако, он не обратил должного внимания. Как мной было изложено выше, князь Ливен впоследствии отвел свои войска на тот же Нарвский фронт генерала Юденича и этим самым отдал их в руки тех же эстонцев. Эта лояльность Ливена стоила многим жизни.

Тем же порядком барон Таубе вернулся обратно в Ригу, где доложил обо всем военному командованию и совету министров.

Положение на фронте не изменилось, но в городе царила паника, и голоса о необходимости примирения с правительством Ульманиса раздавались все громче и громче.