В борьбе за свободу

Первым выступил К. И. Фельдман. Он призвал матросов немедленно начать бомбардировку и захват города. Большинство команды одобрило его речь. Но кондуктуры и подстрекаемая ими часть новобранцев начали кричать о несогласии с бомбардировкой и вновь выдвинули требование убрать с корабля «вольных». По наблюдениям А. М. Коваленко, в тот период за кондуктурами шло около 70 матросов. Обстановку разрядил член судовой комиссии большевик И. А. Дымченко. Он потребовал, чтобы несогласные с решением комиссии вышли из толпы и высказали свое мнение открыто. Предатели тут же смолкли, но революционные матросы стали требовать от них объяснения их позиции. Изменники поспешили скрыться. Выступления К. И. Фельдмана и И. А. Дымченко укрепили революционный дух потемкинцев и впервые позволили перед всей командой разоблачить предательское поведение кондуктуров. Итог собранию подвел в своей речи А. Н. Матюшенко. Он призвал матросов к единству и решительным действиям. «Впечатление от речи Матюшенко, - вспоминал А. П. Березовский, - было громадно. Многие лица так и горели одушевлением. Единодушие создалось полное» {218}.

В 18 часов 35 минут «Потемкин» снялся с якоря и отошел в море на полторы мили. Здесь он развернулся к Одессе правым бортом и произвел три предупредительных выстрела из 37-миллиметровой [82] пушки. Затем на фок-мачту броненосца взлетел боевой красный вымпел, и в 19 часов 5 минут он дал первый, а спустя 10 минут - второй выстрел по Одессе из 152-миллиметровых орудий: первый - фугасным, второй - бронебойным снарядами {*22}. Впервые в истории артиллерия военного корабля вступила в бой за революцию. Стреляли комендоры А. К. Борчан и М. Г. Гасаненко. Подносил снаряды А. С. Зиновьев {219}. Первый снаряд был направлен в дом командующего войсками, второй - в дом градоначальника. Далее предполагалось разбомбить театр. Однако выстрелы в цель не попали, что объяснялось предательством сигнальщика Ф. А. Веденмеера, сообщившего, как выяснилось позже, неверные прицельные данные.

Первый снаряд, по сообщению газеты «Русское слово», «ударился о карниз дома… № 71, на углу Нежинской и Спиридоновской ул[иц]… Громадный кусок карниза, шириною почти в сажень, вместе с частью крыши, рухнул на тротуар. Когда пыль улеглась, глазам опомнившихся прохожих представилась большая брешь, образовавшаяся в фасаде здания. Многие бросились к загроможденному камнями тротуару разыскивать осколки бомбы. Их находили во множестве. Осколки, доставшиеся мальчикам, продавались желающим сохранить по рублю за штуку… Фотографы-любители делали один снимок за другим. Вся улица была запружена любопытными.

Второй выстрел, выпущенный с броненосца, мигом очистил улицу от любопытных. Город словно вымер». Бронебойный снаряд, «перелетев через крыши домов всего города, ударился о карниз третьего этажа дома Стрепетова в предместье по Бугаевской ул[ице], где пробил два просвета, и, разрушив стену, понесся дальше.

В доме поднялась тревога. Жильцы, охваченные безотчетным страхом, выбежали на улицу и с воплями и криками пустились бежать в поле. Сила полета снаряда вскоре ослабела, он стал опускаться все ниже и, достигнув здания сахарного завода Александровского товарищества, разрушил забор сада, [83] прилегающего к квартире помощника управляющего завода Гольдфарба, и, упав, зарылся в землю» {220}.

Жертв не было, но весь город охватила паника. Группа солдат семафором передала на броненосец: «Продолжайте бомбардировку, завтра присоединимся к вам». Тут Ф. А. Веденмеер совершил второе предательство. Он обманул матросов, сказав, что с берега махали белым флагом. Хотя в наступивших сумерках не было видно флага, многие стали требовать прекращения обстрела из опасения перебить мирных жителей. Матросы решили сначала послать властям ультиматум и напечатать обращение к войскам и населению с предупреждением о бомбардировке и призывом переходить на сторону революции. В случае отказа властей удовлетворить их требования матросы постановили начать захват города при поддержке артиллерии броненосца. Предварительно намечалось установить единство действий с одесскими социал-демократами {221}.

Это была первая попытка потемкинцев перейти к решительным действиям. Написанное ими обращение было озаглавлено «К казакам и армии». В нем говорилось: «Матросы «Князя Потемкина» обращаются к вам, солдаты и казаки, складывайте оружие и давайте все - под общей кровлей - завоюем свободу своему народу.

Мирных же жителей города Одессы просим выехать подальше, так как в случае принятия против нас насильственных мер превратим Одессу в груду камней.

Организация матросов «Князь Потемкин-Таврический» {222}.

Командующий войсками отказался вести непосредственные переговоры с матросами. Однако он не препятствовал их возвращению на корабль из-за угрозы повторения обстрела. Еще большее впечатление произвела бомбардировка на солдат гарнизона. «Солдаты говорили, - сообщал «Пролетарий», - что присоединятся к матросам, как только они появятся в городе» {223}.