В час по Гринвичу

Находились, намаялись. Уже и фонари гаснуть стали. Город осматривать, безусловно, интересно, но усталость берет свое. Самое время прикорнуть где-нибудь. Остановились возле городского сада, взглянули на ворота и поняли друг друга без слов. Бегом по усыпанной песком дорожке, вглубь, в свежую зелень кустов. Вот и тенистая беседка. Пуста, лампочка тусклая под самой крышей. Обрадовались ребята, бухнулись на скамейки. Но недолго длилось их блаженство. Чуть задремали - у беседки шаги. Секундой позже в беседку просунулась голова в чалме. Полицейский вежливо, но непреклонно попросил удалиться. Прощайте мечты о крепкой сне на свежем воздухе! Но не в характере путешественников пасовать перед неудачами. Нужен обходный маневр. Страж порядка щелкнул ключом на замке входных ворот и, заложив руки за спину, пошел своим маршрутом. А москвичи, подобрав полы своих рваных плащей, стремглав побежали в противоположную сторону. Обогнули сад, перелезли через, забор и снова к беседке. Вот они, заветные скамейки! Тепленькие еще... Спать, спать, спать...

Но... Вновь в тусклом свете лампочки появилась голова полицейского. Все повторилось, как и раньше. Подчеркнутая вежливость и непоколебимость, унылый марш к входным воротам, демонстративный поворот ключа.

- Комедия окончена, - произнес Королев. - Думается, нет смысла вступать в конфликт с местными властями. Кто против?

Таких не было. Вобрав голову в плечи и сунув руки в карманы, трое отправились бродить по городу. До утра.

КРЫША НАД ГОЛОВОЙ

А в мире за прошедшие сутки ничего особенного не случилось. Появление трех чужестранцев в многомиллионном Шанхае никак не сказалось на четком ритме городской жизни. Все здесь шло по раз заведенным добротным часам. Едва погас вечер, как пришло утро. Появилось оно вместе с первыми нищими, родилось под дрожащие звуки бубнов - неизменных спутников этих китайских отверженных. Заковыляли нищие к излюбленным перекресткам, на свои откупленные у полиции места. Резкими, бьющими по нервам звуками возвестили о наступлении трудового дня и веселые "инструментальщики"- так звали в те времена местных ремесленников. Зазывали мастера. Били методично в дырявые тазы, звенели звонками, громыхали погремушками, под деревянный треск которых вышли на сонные тротуары "живые кухни"- небрежно одетые парни в широкополых соломенных шляпах. Идут вприпрыжку с коромыслом на плечах. Один его конец оттягивает жаровня, на другом - вареный рис, лепешки на бобовом масле пища! Появились "живые кухни" - жди рабочих, для них - копеечные завтраки.

Рабочий люд проходит по улицам быстро, не задерживаясь. Только что по тротуарам дробно стучали миллионы ног, и вот нет никого. Рассосал город серую молчаливую массу и тут же выплеснул на улицы смердящие бензином и газами потоки. Ожили автомобили, побежали трамваи. Заспешили в конторы чиновники в строгих английских костюмах и цветастых рубашках нараспашку.

Сергей Нилыч избегал городской транспорт: берег одежду, да и о здоровье заботился. Лучше всякой физзарядки, считал он, часовая ходьба от дома к месту службы. Когда еще в сутолоке Дня удастся вырваться на улицу... Никитин, плотно зажав под мышкой объемистую папку, приближался к зданию консульства.

На часах, как всегда, без четверти девять. Точность, по мнению Нилыча, главное достоинство делового человека. Поворот головы налево, на площадь приехал ли автомобиль консула. Нет. Значит, все в порядке. Поворот направо не обгоняет ли кто из сослуживцев. Тоже никого. Хорошо. И вдруг взгляд специалиста по торговым делам споткнулся о фигуры, скорчившиеся на тротуаре. В черных, омытых росой плащах, нахохлившиеся, они казались мрачными грифами из какой-то африканской киноленты. Догадка моментально пронзила мозг: "Наши путешественники". И тут же злорадная мысль: "Проворонил все-таки, бюрократ проклятый, не встретил. Ну быть сегодня буре..."

Никитин поспешил к сидящим. Дотронулся до плеча одного из них. Человек вздрогнул, вскинул заспанные глава с припухшими веками.

- А-а...

- Да вы не пугайтесь. Разрешите представиться. Никитин, работник Советского консульства.

- Наконец-то! - радостно произнес человек.

* * *

Консул слушал внимательно, не перебивая, чем сразу же завоевал симпатии спортсменов. Он лишь пристально смотрел на ребят, будто пытался проникнуть в самую глубь их истощенной, плоти. Взгляд его серых глаз был открытый, цепкий. В нем чувствовались сила и доброта одновременно. Лишь однажды полномочный представитель Советской власти в Шанхае позволил себе реплику. Это когда Королев вспомнил о неприятном инциденте на городской улице. Консул вдруг помрачнел и произнес тихо:

- Это еще цветочки. Вы скоро поймете, что в наше время ездить вокруг света - значит не только педали крутить. На ваших плечах огромная ответственность...

Затем все дружно смеялись над похождениями ребят в парке. Впрочем, как опять-таки заметил в заключение беседы консул, веселого тут мало. Он, погасив улыбку, строго посмотрел на секретаря: