В чертогах марсианских королей

Она была способна убить меня, но ограничилась тем, что просто избила, да так сильно, что я едва мог пошевелиться. Она обрушила на меня полномасштабную, сокрушительную атаку, но в тот момент именно это мне и было нужно. Когда она наконец решила сохранить мне жизнь и села на колени, ко мне уже почти вернулась способность здраво мыслить. Стэффорд снова заговорила, ее голос звучал гнусаво и дерзко.

– Вот почему все это продолжалось так долго, – сказала она. Мы оба заплакали, тогда она замолчала и обняла меня. Я снова любил ее, но она уже не доверяла мне. Затем она оттолкнула меня. И я не мог ее в этом винить.

– На уме у тебя только сражения, а ведь если бы ты немного поразмыслил, это решило бы все проблемы. И речь не только о тебе, а обо всех. ЗАДУМАЙТЕСЬ! – закричала она.

Я попытался последовать ее совету, но ничего не вышло.

– Попробуй за меня. Я тебя послушаю.

– Это уже что-то. – Она снова взяла в руки логарифмическую линейку. – Ну хорошо, я подумаю за тебя и за всех остальных. Ты сказал, что Церера – большая планета, и ты был прав, но ты никогда не пробовал сесть и понять, насколько она большая? Сколько квадратных километров составляет ее поверхность?

– Около миллиона? – предположил я.

– Почти два миллиона квадратных километров. Ладно, слушай внимательно. Возможно, я буду говорить слишком быстро, и ты не сразу все поймешь. Я вычислила, что, по усредненным данным, за эти семь лет в военных действиях здесь принимало участие 75 000 человек ежегодно. Причем вначале солдат было мало, но постепенно их численность выросла до текущих 60 000 с нашей стороны и 60 000 со стороны «Объединенных сил». Каждый раз на смену в окопах заступают 10 000 человек, которые меняются через двадцать четыре дня. Что ты по этому поводу думаешь?

– Расчет довольно верный.

– Эти 10 000 стреляют постоянно, ну или почти постоянно. Мне кажется, что я занижаю данные, но я брала для расчетов половину тех выстрелов, которые они совершают из своих винтовок. Учитывая, что предельная скорость стрельбы у этих винтовок – триста патронов в минуту, предположим, что каждый солдат выпускал в минуту сто пятьдесят пуль. Ты все еще следишь за ходом моих мыслей?

– Продолжай.

– За семь лет, если каждый день выстрелы производили все 10 000 солдат, то – а сейчас приготовься – всего они выпустили пять с половиной триллионов пуль. А теперь ты мне скажи, сколько из этих пуль хоть куда-нибудь попали?

Мне было не по себе. Голова кружилась от того, что по ней много раз били, и от цифр, которые мне меньше всего хотелось услышать.

– Не больше половины.

– Я примерно так же посчитала. Около половины попали в землю, остальные улетели в небо. Но здесь – не Земля, на этой планете нельзя забывать про пули. Начальная скорость пуль в наших винтовках ниже параболической скорости для Цереры, однако она достаточно высокая, чтобы даже пролетев несколько километров, пули не упали в землю. А вышли на орбиту. Два с четвертью триллиона разрывных спутников. У некоторых из них пересекались траектории, и они сталкивались. Но тем, которым суждено было вернуться обратно, возвращались. Они пролетали над поверхностью Цереры, иногда попадали во что-то, иногда, не достигнув цели, снова выходили на орбиту. Это примерно полмиллиона пуль на каждый квадратный километр поверхности планеты. Разумеется, мои расчеты приблизительны, и ты можешь здесь не согласиться со мной. Я пока не могу точно сказать, сколько именно пуль должно вернуться на определенный участок территории, но, по грубым подсчетам, если ты сейчас выберешься из окопа и постоишь там какое-то время, шансы, что в тебя попадет пуля, где-то один к трем тысячам. Так что находиться на поверхности небезопасно даже после прекращения огня.

– Да, шансы довольно высокие, – сказал я с легким отчаянием в голосе.

– Верно, и я забыла еще про один фактор, Помнишь про пули, которые упали на землю? Вторые два с четвертью триллиона? При падении они разрываются, и дождь из осколков камней численностью от дюжины до нескольких сотен – как тебе больше нравится – устремляется вверх. Большинство этих осколков тоже выходят на орбиту. И они двигаются так быстро, что тоже могут быть опасными. Их там сейчас квадриллионы!

Она посмотрела на меня и начала смеяться. И вот теперь это было действительно жестоко с ее стороны. Я заслужил того, чтобы меня избили, но это было уже слишком. Я снова подумал о том, не убить ли мне ее, но это не решило бы ни одной из проблем, к тому же я уже не был уверен, что мне удастся это сделать. Чем больше я об этом думал, тем сильнее укреплялся в мысли, что самоубийство было единственным возможным решением.