Так пришла зима. После Рождества я закончила ремонт на первом этаже и решила устроить себе небольшой отпуск. Я отправилась на две недели в свою далёкую снежную родину. Из России я привезла простуду и кучу впечатлений. До весны встречалась с Тимми и записалась на курсы самообороны. В апреле получила письмо от Брана. Он рассказал, что Роза сбежала из больницы на следующий день, в настоящий момент никто из её семейства не знает, куда она переехала с мужем и дочкой. Пит провёл в больнице четыре дня и вернулся домой, мои подозрения про сепсис не подтвердились. Когда Бран видел его на станции, тот уверял, что в прошлом году умер Питер, а он его брат. Надеюсь, время вылечит его… Про Мишеля Бран не обмолвился. Только написал, что с домом всё в порядке. Думаю, это означало, что с его хозяином тоже.
В конце апреля ушла из жизни Маргарет, и я забрала Чаки к себе. Как-то раз этот шкодливый пёс изгрыз только что поклеенные обои в коридоре. Пришлось переделывать. К лету дом был полностью готов, и я стала подыскивать покупателей. Наступивший июль оживил воспоминания. За год они ничуть не притупились. Я наконец издала небольшим тиражом книгу и продала дом. Мы с Чаки готовились к новой жизни.
Думала ли я про Мишеля? Каждую минуту. Сердце невыносимо ныло, когда я представляла как он, укутавшись в старый плед, бродит по пустым, стылым коридорам дома.
Ещё я много раз представляла, как приезжаю к нему: он стоит в руинах дома, бесконечно прекрасный в своей болезненной бледности. Стоит и ничего не ждёт. Я открываю скрипучие ворота и в один миг добегаю до него. Мы обнимаемся и дом, кусочек за кусочком, восстаёт из руин. Вверх летят картины, люстры, окна собираются из мельчайших осколков, лианы обнимают стены…
Но вернулась ли я к нему?
Нет…
Авторское послесловие