В чём измеряется нежность? (СИ)

— Я не хочу ехать к дяде Робу, — просто и честно ответила Мария, насупив нос, и принялась указательным пальцем качать брелок на своём рюкзаке. — Он скучный старпёр и вечно говорит странными занудными словами.

— Мари, дядя Роб очень любит тебя.

— Да знаю я, знаю. Просто с ним скучно и неловко. Совершенно не о чем поговорить.

— И откуда в тебе такая нелюдимость? Мы и андроида в доме никогда не держали, пусть я и настаивал. — Он погрузился в воспоминания против воли. — Вот маме совсем не нравилась эта идея. А я думаю, что, наверное, и зря. Меньше хлопот по дому. Но теперь-то уж ладно, я поздно спохватился тут жалеть об упущенных возможностях.

— Пап, я не нелюдимая. Просто дядя Роб зануда.

— У тебя всё равно нет выбора: он мой кузен и твоя родня, нужно быть терпимее и добрее к своим. — Роджер проводил дочь к своему рабочему месту и выкатил обитое чёрной тканью кресло с белой эмблемой полиции Детройта. — Он подъедет примерно через полчаса, посиди пока тут, а мне в архив надо. — Поцеловал её в светлую макушку и ушёл.

Унылое ожидание. Вокруг гудение ламп и мониторов, копы попивают кофе на рабочих местах, перекидываются сальными шутками: эти шутки кажутся Марии единственным забавным и ободряющим за этот день; Хэнк Андерсон и Джеффри Фаулер гогочут в кабинете капитана чуть не надрывая животы, и Мари так нравится этот искренний смех — она невольно улыбается, будто понимает, о чём речь. Она бы хотела быть там, в том кабинете — взрослой и понимающей соль шуток, чувствовать себя нужной и полезной. В детском теле слишком тесно. Вот бы вылезти из кожи и убежать. Куда угодно. Куда захочется.

В мышцах начало расти напряжение. Паук где-то рядом. Крадётся по коридорам, неустанно ищет её. Мохнатые мерзкие лапки шлёпают по начищенному полу. Мария задержала дыхание и зажмурилась, понимая своё бессилие.

«Да у Фаулера твой приятель, ржут как две старые обезьяны», — молодцеватый гортанный хохот прорезал жужжание электроники. «Спасибо, Гэвин», — ответил голос её ангела. Мария шумно выдохнула и повернулась в кресле, чтобы поймать взглядом знакомую фигуру, но перед ней возник статный человек в тёмно-сером пальто и чёрных кожаных перчатках. Елейно улыбнулся и грациозно наклонился, влажно поцеловав девочку в щёку.

— Здравствуй, Мария. Я так соскучился по моей любимой девочке. — Дядя опустился на корточки подле неё гибким движением. — Папы нет что ли?

— В архив ушёл.

— А-а-а, — с наигранной важностью протянул он. Затем достал из-за пазухи нарядную куклу со стильной причёской.

Мария не обратила внимания на протянутый подарок, с волнением глядя куда-то через плечо господина в пальто. Её глаза внимательно изучали то, на что были нацелены, будто охотились.

— Это тебе. — Роберт коснулся куклой её плеча, пытаясь привлечь внимание ребёнка. Мари без видимого восторга приняла подарок, флегматично приподняла прядь роскошных блестящих волос пластмассовой красавицы и с равнодушием положила её на колени, продолжая свою «охоту». — Тебе не нравится? — Он ощутил укол разочарования.

— Я уже год не играю в куклы, дядя Роб.

«Пару тестов сделал на месте, остальное отправил в лабораторию», — умные карие глаза бойко скользнули в сторону Марии, но на лице Коннора не отразилось каких-либо особенных эмоций. «Терпеть не могу эти твои «тесты на месте», блевать хочется», — проворчал в ответ закрывающий за собой стеклянную дверь Андерсон.

— Больше не играешь? Ну, да, да, конечно… стоило бы заметить… — Роб виновато потёр кончиками пальцев лоб. — Я помню, ты их обожала.

Она ему не отвечала, лишь кисло поджала губы. Роберт трепетно положил ладони на колени Марии, разглядывая причудливый узор её зелёных колготок.

— Вы с папой в кино собирались? Может, всё-таки съездим, м? Или ты уже не хочешь?

Мари посмотрела на потолок, где мотыльками с пёстрыми крылышками порхали её мечты о побеге. Скука становилась невыносимой. Как только она опустила голову, вновь встретилась взглядом с Коннором и, не теряя больше ни секунды, произнесла беззвучно, как в ту ночь, в которую его встретила: «Забери меня отсюда».

Коннор нахмурился, вглядываясь в лицо девочки, и прокрутил в памяти запись только что увиденного. Сознание за долю секунды реконструировало сказанное по движению губ. «Она напугана? Этот человек ей чужой? Почему она просит о помощи?» — спросил он себя и отстал от Хэнка, медленно двинувшись в сторону Марии.

— Ладно, вставай, по дороге что-нибудь придумаем, — сдался Роберт и поднялся с корточек, брезгливо отряхнув полы своего пальто.

Мария с неохотой повиновалась и поднялась с места, взяла подаренную куклу за ноги и стала небрежно раскачивать её из стороны в сторону, зашагав к выходу с театрально обречённым видом. Человек в пальто повернулся, и его лицо наконец-то можно было просканировать. Он тоже оказался Эвансом, а значит, приходился Мари кем-то из родственников. Коннор остановился на полпути и мотнул головой, осознав нерациональность своего порыва, вызванного страхом за чужую безопасность.