В день пятый

Так почему же ее изображение встречалось в искусстве Древнего Рима, будто плавало там?

Глава 84

Томас возвращался в ресторан в приподнятом настроении, готовый пробить стену враждебности и скептицизма силой своей убежденности. Наконец он нашел то, что искал. После стольких блужданий в потемках и бесплодных расспросов он получил результат. Во всей этой истории по-прежнему оставалось множество дыр, но теперь он чувствовал себя так, словно рылся в коробке с ключами и вдруг нашел тот, который идеально подходит к замку. За первой дверью есть и другие, но самой важной была именно эта, внешняя. Теперь он будет проверять другие ключи до тех пор, пока и все остальные двери не будут отперты.

«Куми должна меня дождаться», — подумал он.

Она просто не могла уйти не попрощавшись. Сейчас им хотя бы будет о чем говорить, и он сможет задержать ее еще на какое-то время.

За площадью перед вокзалом начиналась темнота, а ресторан стоял в узком извилистом переулке, завешанном пыльными красными бумажными фонарями, исписанными черными китайскими иероглифами. В воздухе висели густые испарения из вентиляционных вытяжек, пропитанные ароматом лапши со специями. Высоко на стене сияла реклама местного сорта пива.

Но здесь было и что-то еще.

Томас почувствовал это, расставшись с Мацухаси у вокзала, — мимолетное ощущение на самой грани восприятия, что-то такое, почти видимое, и вот теперь это вернулось. Он замедлил шаг, прислушиваясь, пытаясь определить, какой орган чувств был затронут, постоянно оглядывался назад.

Ничего. Переулок оставался пустынным.

Томас снова ускорил шаг. До двери ресторана оставалось всего ярдов двадцать. Но вот чувство вернулось, теперь уже другое. Не позади, но впереди возникло что-то такое, задевшее первобытный инстинкт опасности. Остановившись, Томас всмотрелся в испарения, висевшие, словно туман над болотом. Там, у самой металлической двери притаилось… черное пятно на стене, похожее на дыру или…

На укутанную фигуру.

На глазах у завороженного Томаса пятно переместилось, принимая определенные очертания. Оно двинулось вперед. Показались бледные руки с длинными пальцами, которые поднялись и откинули назад черный капюшон. Открылось то самое жуткое лицо.

— Нет, — пробормотал Найт, не в силах сдвинуться с места. — Ты мертв!

Упырь прошипел знакомый ответ, обнажая жуткие зубы, сунул руку за пазуху и вытащил нож с длинным лезвием.

— Нет… — повторил Томас.

После всего остального такое было уже слишком. Найт рассчитывал, что хотя бы это наконец осталось позади. Осознание того, что он ошибался, что ему снова придется иметь дело с тварью, оглушило его, лишив сил, возможности соображать, выжав досуха. Томас вспомнил схватку на стене замка, падение, машину «скорой помощи»…

«Которая уехала под вой сирены, с включенной мигалкой, — напомнил голос у него в голове. — А трупам некуда спешить».

Томас лишь молча таращился на своего врага, сраженный наповал этим откровением. Чудовище из его кошмарных снов осталось в живых и проследовало на противоположный конец земного шара, чтобы расправиться с ним.

Упырь медленно приближался, сверкая глазами, обнажив остро обточенные зубы, по-паучьи пересекая пустынный переулок рассчитанными движениями. Вдруг он без предупреждения набросился на Томаса.

Монстр двигался настолько невероятно быстро, что Найт опомнился только тогда, когда упырь уже прыгнул на него. Едва успев отбить руку с ножом, Томас повалился назад под неудержимым натиском. В Бари он был готов к схватке, его чувства обострились до предела после погони через весь Старый город, в жилах бурлил адреналин. Но теперь ему никак не удавалось обрести остроту восприятия, необходимую просто для того, чтобы остаться в живых, а противник шипел и рычал, получая наслаждение от поединка. Томас извивался, вырывался, дергал ногами, но в его движениях присутствовала обреченность, и чем дольше он сопротивлялся, тем больше убеждался в том, что потерпит поражение. Упырь был чересчур уж силен, действовал слишком сосредоточенно, целенаправленно. Нож застыл над горлом Найта, но всего на одно мгновение. Томас напрягался изо всех сил, стараясь его задержать, но лезвие начало неумолимо опускаться.

Томас дергался и крутился, но не мог вырваться. Зловещее острие приближалось к горлу. Он почувствовал, как сталь прикоснулась к коже чуть ниже кадыка, холодная и острая, собрал всю оставшуюся энергию, чтобы отстранить ее прочь, сконцентрировал до последней йоты всю силу. Какое-то мгновение казалось, что нажим ослаб, затем давление снова возросло, острие пропороло кожу, и Томас понял, что это конец.

Упырь удовлетворенно, словно акула, вкусившая кровь, закатил глаза, вдруг дернулся и застыл неподвижно. Он посмотрел в лицо Найту, и в его взгляде мелькнуло недоумение. Глаза округлились, задрожали, исторгая поток смешанных чувств, сменившийся безотчетным страхом.

Упырь съежился, обмяк, мышцы судорожно сжались и тотчас же расслабились. Томас выбрался из-под него, задыхаясь, объятый ужасом. Из спины твари торчал короткий меч, рукоятку которого продолжал сжимать Бен Паркс.

Глава 85