В дерзновенном полете

Чухновский попробовал машину на крен, выбрал площадку поближе к кораблю и стал снижать самолет. Он резко сбавил скорость — теперь она не превышала шестидесяти километров — и, выключив газ, бросил самолет вниз.

Неожиданно для всех, с трепетом наблюдавших внизу за опасной посадкой, на высоте пяти-шести метров правая лыжа каким-то волшебством стала горизонтально. Как о чуде писали об этом в своих корреспонденциях все без исключения красинские журналисты. Конечно, чудо чудом, но мастерство пилота тоже сыграло не последнюю роль. Впрочем, Чухновский по этому поводу помалкивал. Чудо так чудо.

Конечно, посадка оказалась жесткой. Самолет подпрыгнул раз, другой, третий и, переваливаясь с борта на борт, довольно неуклюже заковылял по площадке. Включая то один, то другой боковой мотор, Чухновский удерживал самолет в горизонтальном положении, пока он не остановился.

Какое-то время в кабине было тихо. Команда безмолвствовала. Все удивленно глядели друг на друга: сели нормально, как ни в чем не бывало. Чухновский дивился тому, что безотказно сработал один-единственный шанс. Остальные просто не понимали, в чем дело.

И только возбужденные возгласы снаружи, поздравления, вопросы, восклицания сняли то оцепенение, в котором пребывал славный экипаж «красного медведя».

А те красинцы, которые первыми примчались к месту посадки, не унимались:

— Лыжа повисла, как только вы оторвались…

— А мы уже и лекпома с носилками притащили сюда…

— Значит, заметили наш сигнал?

— Молодцы, ребята, ох и молодцы!

— Не иначе Борису Григорьевичу цыганка ворожила!

Несколько энтузиастов приближались к Чухновскому с явным намерением подбросить его в воздух, вернуть в ту стихию, откуда он благополучно возвратился. Но Борису удалось нырнуть под крыло, к шасси. Тут Федотов и Шпанов уже ощупывали каждую стойку, каждый болт. Левая лыжа, на которую при посадке пала большая часть нагрузки, уже никуда не годилась.

Пришлось сразу же, несмотря на усталость, усиленную пережитым волнением, заняться делом. Лыжу сняли и передали судовому плотнику. Парамошин, дядя Вася, мастер на все руки, как и подобает истинному русскому мастеровому, вернул ее утром почти что новенькой…

Дерзновенный рейс

Всю ночь шла подготовка к дальнему поиску.

Чухновский и Самойлович обстоятельно потолковали о пробном полете. Его результаты устраивали авиаотряд вполне. Машина, считал Борис, проявила себя с самой лучшей стороны.

— Теперь я совершенно уверен, — говорил он, — что на нашем «медведе» мы сделаем все, что нужно. Ледовую разведку — раз. Группу Вильери снимем — два. И Мальмгрена будем искать — три.

Послали радиограмму на «Читта ди Милано»:

Прошу сообщить место группы Вильери тчк Какова толщина размер ледяного поля вблизи группы тчк Какая вас погода видимость

Красин

Положение группы Вильери ухудшилось. 6 июля шведы сняли со льдины Лундборга и прекратили дальнейшие попытки оказания помощи. Они считали, что лед непригоден для посадки. Спасаемым еще раз пришлось перетаскивать палатку на новое место, поскольку на прежнем все залила вода. И в довершение всего на несколько дней прервалась связь. Бывают в Арктике такие дни, когда не проходят короткие волны.

Помощь «Красина» становилась особенно необходимой. После неудачи Лундборга рассчитывать больше ни на кого не приходилось.

На летном поле царило оживление, как на настоящем аэродроме. Катили бочки с горючим, перетаскивали ящики и тюки с одеждой и продовольствием. Когда днем дорога, ведущая к самолету, совсем раскисла, впряглись в нарты, захваченные предусмотрительным Самойловичем в Норвегии.

Еще накануне Чухновский составил на французском языке инструкцию для группы Вильери. Джудичи, итальянский корреспондент, находившийся на советском ледоколе, перевел ее на итальянский язык и отпечатал на машинке. Она начиналась дружескими словами:

От имени Русского комитета помощи экспедиции Нобиле и от имени экипажа ледокола «Красин» авиатор Чухновский счастлив принести воздухоплавателям «Италии» самый сердечный привет.

Намерение авиатора Чухновского, управляющего трехмоторным «юнкерсом» с лыжами, — попытаться, как только позволят метеорологические условия, спуститься в непосредственной близости к группе и вслед за этим взять членов группы Вильери, которые благоволят приготовить сигналы и выставить их на лед, чтобы показать наиболее благоприятное место спуска, длину площадки и толщину льда.