В доме

А сейчас разве не так? В наши дни участились нападки на представителей ЛГБТ-сообществ, антисемитские выпады стали более мощными и радикальными, а за нетрадиционный стиль в одежде, половой ориентации или убеждениях – в общем, за любые индивидуальные особенности – можно загреметь в психушку или под суд.

Леа посмотрела на себя в зеркало и начала перечислять свои особенности: густые медно-рыжие волосы, благодаря которым ей не нужен костюм на Хеллоуин, беспорядочно разбросанные по коже веснушки, словно пятна на страницах старых книг, слишком светлые, притягательные глаза, ярко-алые от природы губы. Леа сама по себе могла бы стать объектом для курсовой работы о несхожести и различиях!

Ее нередко унижали и не хотели с ней общаться, поэтому она с раннего детства начала интересоваться всем, что связано с колдуньями и судами над ними. Когда-то обвиняемым, чтобы оправдать себя, приходилось подвергаться двум испытаниям: через воду и через кожу.

Леа открыла кран. Пока ванна наполнялась, она стала искать какой-нибудь острый предмет в шкафчике с лекарствами. Английской булавки нет, ножниц тоже. Родители Квентина еще не до конца обустроились в этой бывшей овчарне. Леа пришлось спуститься в кухню и вооружиться ножом.

Первое испытание, которому подвергали инквизиторы женщин, обвиненных в колдовстве, заключалось в том, чтобы истыкать все их тело чем-нибудь острым. Считалось, что договор с дьяволом скрепляется печатью на теле, которая не кровоточит и не чувствует боли. Обвиненную в колдовстве раздевали, подвешивали, словно быка на бойне, завязывали ей глаза и начинали втыкать иголки во все тело до тех пор, пока не обнаружится отпечаток зла.

Леа разделась и стала тыкать себя ножом, каждый раз вскрикивая и морщась, тем самым показывая, что она что-то чувствует. В тех местах, где она укалывала слишком сильно, показывалась кровь.

– Все раны болят, – заявила она.

Она обращалась в объектив камеры, словно хотела убедить будущих судей.

– Как можете видеть, на мне нет отметки дьявола. И не говорите, как ваши предки в магистерских накидках, что каждая моя веснушка – это за секс с Люцифером. Во-первых, вы не сможете их сосчитать, а во-вторых, я слишком молодая, чтобы успеть сделать это столько раз.

Она бросила нож в раковину и направила телефон на ванну, уже полную до краев. Во время второго испытания рыжих женщин связывали и бросали в воду. Если они шли на дно и тонули, из этого делали вывод, что они не колдуньи! А если держались на поверхности, это означало, что они способны нарушать законы природы, а значит, связаны с дьяволом. Признанную виновной ведьму пытали и приговаривали к сожжению на костре.

Леа вытянулась в ванне и пошла на дно как топор. Через край выплеснулась вода, и спустя мгновенье Лея, откашливаясь и отплевываясь, уже вылезала обратно.

– Что и требовалось доказать! – выдохнула она. – Я не ведьма. Я не продавала душу дьяволу! Это не я навлекла зло на своих друзей. Они исчезли не из-за меня.

Она вытерлась, оделась и взяла с собой телефон, ставший ее собеседником.

– Теперь осталось проверить, насколько я в здравом уме.

Леа вспомнила, что в интернете есть тест, который позволяет определить, сумасшедший человек или нет. Она нашла его, когда поступила во второй класс лицея прикладных искусств. Друзей у нее тогда еще не было, ее одиночество и яркая внешность кого-то отталкивали, а у кого-то вызывали похоть. Преподаватели и психологи, к которым ее отправляли родители, не выдерживали ее гиперчувствительности, ее привычки разговаривать с самой собой, ее тяги к прокрастинации, ее непостоянства, вспыльчивости и особенного артистического безволия.

Леа уже проходила этот интернет-тест, чтобы понять, насколько она безумна. Она ответила на все восемь вопросов, и тест показал, что она не такая, как все, но и не чересчур асоциальна, при условии, что пойдет на некоторые компромиссы.

Она примерно помнила вопросы и решила вновь на них ответить, чтобы психологи, которым это видео попадет в руки, сами приняли решение.

– Сколько раз в месяц тебе говорят, что ты безумна? – спросила она у своего отражения в зеркале.

Помедлив несколько секунд, она ответила:

– Я бы сказала, что несколько раз, но с тех пор, как я поступила в лицей, реже. Еще реже с тех пор, как меня приняли в «Восьмерку».

Она продолжила задавать себе вопросы вслух:

– Что, по-твоему, значит «безумная»?

– Мне кажется, это человек, страдающий умственной болезнью. Безумие – это очень распространенная патология. Оно бывает у каждого пятого, по данным ВОЗ.

– Третий вопрос: случается ли тебе разговаривать с собой?

– Ага. По словам психологов, это признак развитого ума. Своеобразная поддержка. Позволяет лучше сосредоточиться, увидеть объективную картину и бороться со стрессом.

– Какая самая безумная вещь, которую ты хотела когда-либо сделать?

– Провести вечер с незнакомцами в полной темноте.

– Ты спонтанный человек?

– Бываю. У меня то спонтанность, то полнейшая нерешительность.

– Доводилось ли тебе мысленно отправляться в воображаемые миры?