В другом мире, в имперском экзоскелете

— Это что? Планета? — я задал вопрос чисто машинально. Собственно ответ был очевиден. Я просто не мог сразу справиться с потрясением. Девушка лишь кивнула, ничего не говоря. Я снова посмотрел на экран. Планета была так близко, что не вмещалась в поле зрения. Сейчас видно лишь её десятую часть. Думаю, мы были не дальше тысячи километров от поверхности. Насколько мне известно, гиперпрыжок недопустимо совершать в непосредственной близости от массивных небесных тел. В противном случае гравитационные возмущения просто уронят корабль за горизонт событий. Самой звезды не видно, очевидно, потому, что планета загораживает её от нас.

— Мы промахнулись? — я снова посмотрел на девушку.

— Не просто промахнулись… — Мия поморщилась. Кажется, она чувствует раздражение. — Я вообще не понимаю где мы! В районе базы нет планет. Радиосигнала базы не вижу. Сигналы навигационных маяков не отслеживаются. Здесь словно вообще нет никаких радиосигналов, кроме едва уловимого, странного шума. Все каналы пусты. А навигационная система показывает какую-то чушь.

— Может неисправно оборудование? — осторожно предположил я.

— Наверно, — Мия мотнула головой. — Ладно. Будем решать проблемы по степени их важности. Мы только что покинули гиперпространство и продолжаем двигаться очень быстро, а возможности затормозить у нас нет. Сейчас корабль захвачен гравитационным полем планеты и сближается с ней на огромной скорости. Примерно через полчаса мы врежемся в её атмосферу и обратимся в облако пепла.

— Там есть атмосфера?

— Да, — девушка кивнула. — Посмотри вон туда, на линию горизонта.

— Действительно, — я ткнул пальцем чуть ниже. — А это что за отсвет?

— У планеты есть два спутника, — Мия указала на угол экрана. — То, что ты видишь, это отражение одной из лун в поверхности океана.

— То есть там есть вода?

— Возможно. Но не факт, что океан состоит из воды, — девушка вздохнула. — Наше оборудование неисправно, и я не могу проанализировать планету. Только обрати внимание. Мы находимся на её ночной стороне, и не видим ни одного огонька. Похоже, что планета необитаема. Это мёртвый мир.

— Понятно, — я кивнул. — Хорошо. Почему мы не можем использовать маневровые двигатели для торможения? Вращение корабля же тебе удалось остановить.

— Да. Но затормозить у нас так не получится, — девушка покачала головой. — Двигатели используют потоки энергии, как реактивную тягу, для того, чтобы приводить корабль в движение. Эту энергию им предоставляет реактор. Сейчас реактора мы лишились. А энергии оставшегося резервного источника нам не хватит. Она просто закончится раньше, чем скорость упадёт до каких-либо приемлемых значений.

«Господи! Да что ж такое-то!» — подумал я с раздражением. — «Ведь почти спаслись! И что теперь? Как замедлить корабль? Или что там от него, сейчас, осталось?»

— Хорошо, — я упрямо мотнул головой. — У нас есть ракеты…

— Нет у нас ракет, — перебила меня Мия. — Ракеты были в крыльях. Они потеряны вместе с корпусом и остальным вооружением. Остались только четыре тяжёлые торпеды в носовых аппаратах.

— Хорошо. Давай используем их.

— Каким образом? — девушка удивилась.

— Выпустим и подорвём прямо перед кораблём. Взрывная волна должна нас замедлить.

— Увы. Торпеды не управляемые. Стартовав, они просто летят к цели, пока не ударятся об неё, ну или не будут уничтожены. Дистанционный подрыв не предусмотрен.

— Хорошо. Но врезавшись в атмосферу планеты, они же взорвутся от перегрева?

— Конечно, — Мия кивнула. — Только это нам не поможет. Скорее навредит, если торпеды взорвутся в непосредственной близости от корабля. К воздействию на корпус атмосферы, добавится ударная волна взрыва. Нас разметает. Защитное поле давно пропало, вместе с искусственной гравитацией.

— Хорошо. Тогда запускай их сейчас. В момент пуска должна быть какая-то отдача, которая нас хоть немного замедлит.

— Ясно. Звучит разумно. Тогда запускаю.

Мия потыкала пальцем в панель управления. Я ощутил четыре последовательных толчка корпуса и увидел на экране четыре торпеды, уносящиеся в сторону тёмной планеты.

— Могу ещё сбросить разведывательный зонд, — девушка переключила что-то на панели. — Его запуск тоже должен создавать отдачу.

— Запускай, — я кивнул. — И включай торможение.

— Ладно, — Мия провела ещё несколько манипуляций. — Только это бесполезно, — сказала она едва слышно, словно сама себе. — Даже если мы не сгорим в атмосфере, удар об поверхность будет такой силы, что от нас мокрого места не останется.

Я промолчал, не зная, что ещё можно сказать в такой ситуации. Тормозные двигатели проработали примерно сорок секунд и отключились. Всё смолкло, и в рубке повисла жуткая тишина. Я посмотрел на девушку. Мия просто сидит в своём кресле, облокотившись на панель управления, и смотрит в экран. В глазах отражаются звёзды. Большие, выразительные глаза, красивое лицо с точёным профилем, лишённым даже малейших дефектов.