В движении. История жизни

Я снял квартиру возле «Побережья мускулов» в Венеции, к югу от Санта-Моники. На «Побережье мускулов» можно было встретить немало великих, включая Дэйва Эшмана и Дэйва Шеппарда, которые участвовали в состязаниях штангистов на Олимпиаде. Дэйв Эшман, полицейский, был человеком скромным и трезвомыслящим – исключение в мире свихнувшихся на здоровье атлетов, пожирателей стероидов, пьяниц и хвастунов (хотя в те дни я употреблял немало прочих средств, стероиды я обходил стороной). Мне говорили, что Эшман был особенно силен в поднятии штанги из положения сидя, причем в положении, когда штанга удерживается у груди, а не лежит на плечах. Это гораздо более сложное упражнение, поскольку требует исключительных навыков удерживать равновесие и прямое положение тела. Когда однажды в воскресенье я пришел на площадку для пауэрлифтинга на пляже в Венеции, Дэйв посмотрел на меня, незнакомого ему юнца, и вызвал посостязаться с ним в его излюбленном упражнении. Отклонить вызов я не мог, это создало бы мне репутацию труса или слабака. «Отлично!» – проговорил я, намереваясь сказать это сильно и уверенно, но из горла вырвалось только тихое кваканье. Я шел за Дэйвом фунт в фунт, дошел до пятисот и полагал, что готов, когда тот от пятисот перешел сразу к пятистам пятидесяти. К своему удивлению – я не слишком часто делал это упражнение, – я взял и этот вес. Дэйв сказал, что это его предел; я же, подчиняясь тщеславному желанию победить, поставил пятьсот семьдесят пять. И поднял вес – хотя у меня было ощущение, что мои глаза вылезают из орбит, а внутричерепное давление зашкаливает. После этого на «Побережье мускулов» меня приняли за своего и дали прозвище Мистер-Жим-Из-Положения-Сидя.

На «Побережье мускулов» было немало и других силачей. Мак Батчелор, которому принадлежал бар, где мы все толпились, имел самые большие и сильные руки из всех, что я когда-то видел; он был неоспоримым чемпионом мира по армрестлингу, и про него говорили, что он запросто может рукой согнуть серебряный доллар, хотя сам я этого никогда не видел. Там же были два гиганта, Чак Аренс и Стив Мерджаниан, которых почитали почти за святых и которые как бы парили над прочим населением «Побережья мускулов». Чак жал одной рукой гантель в триста семьдесят пять фунтов, а Стив изобрел новое упражнение – жим лежа с наклонной скамьи. Каждый из них весил около трехсот фунтов, имел огромные руки и могучую грудь. Были они неразлучными спутниками и вдвоем целиком заполняли общий «Фольксваген-жук».

Хотя Чак был огромен, он хотел стать еще крупнее и однажды появился, заполнив собой дверной проем, в отделении невропатологии Калифорнийского университета, где я в то время работал. Он сказал, что интересуется человеческим гормоном роста – не могу ли я ему показать, где находится гипофиз? Вокруг меня стояли банки с образчиками головного мозга в формалине. Я достал один и показал Чаку гипофиз, размером с горошину, у самого основания мозга.

– Так вот он где! – сказал Чак и, удовлетворенный, отчалил.

Но я впал в беспокойство. О чем он думал? Правильно ли я поступил, показав ему гипофиз? Моя фантазия разыгралась, и я уже видел, как он вламывается в лабораторию отделения невропатологии, тянется к банкам с мозгом (небольшая доза формалина для него не помеха), вырывает гипофизы с такой же легкостью, с которой иной рвет ежевику, и пожирает их. Или организует серию диких убийств, в которых раскалывает головы жертв как орехи, вырывает мозги и…

Был там и Хэл Конноли, чемпион Олимпийских игр по метанию молота, которого я также часто видел на «Побережье мускулов». Одна рука у Хэла была парализована и безжизненно висела вдоль туловища в положении «официант просит на чай». Невролог, живущий во мне, сразу определил это как спинальный паралич Эрба; эта болезнь вызывается растяжением плечевого сплетения во время родов, когда ребенок идет боком и его приходится вытаскивать за руку. Но если одна из рук Хэла была безжизненной и бесполезной, то другая была рукой чемпиона мира. Его атлетизм стал ярким примером того, как сила воли и трудолюбие способны компенсировать дефекты физиологии. Он также напомнил мне другие случаи, которые я видел в клинике Калифорнийского университета: люди с церебральным параличом, которым было мало проку от рук, выучивались писать и играть в шахматы с помощью ног.

Я много фотографировал на «Побережье мускулов», стараясь, чтобы в кадр попало максимальное количество интересных людей и мест, которые они посещают. Моя фотоохота рука об руку шла с другим проектом – написать об этом пляже книгу, описав людей, интересные места, различные сценки и события, имевшие место в 1960-е годы в том странном мире, который назывался «Побережье мускулов».