Въ двнадцатомъ часу

— Ты все тотъ же старый вертопрахъ и своимъ дурнымъ примромъ только портишь мою нравственность, сказалъ Свенъ, улыбаясь и стараясь приловчиться, какъ бы послдовать за легкомысленнымъ товарищемъ.

— А ты все по прежнему старый проповдникъ нравственныхъ истинъ и вчно только указываешь на путь добродтели во избжаніе тернистаго пути порока. Берегись однако, не то твое платье повиснетъ на вышесказанномъ терніи... Признайся же,ну не очарованіе ли здсь?

— Дйствительно такъ, отвчалъ Свенъ, бросивъ взглядъ съ терасы па ландшафтъ и затмъ разсматривая любопытнымъ взоромъ все окружающее.

На терас въ живописномъ безпорядк стояли столики и садовые стулья, какъ-будто только что разошлись гости. На одномъ стул сидла кукла, на полу лежали другія игрушки. На стол разложены нмецкіе и англійскіе журналы, на другомъ начатая вышивка, шелкъ, нитки, наперстокъ, ножницы и другіе миловидные инструменты искусныхъ женскихъ рукъ. Очевидно что обитатели дачи въ дорогое лтнее время обратили терасу въ комнату на чистомъ воздух. Стеклянная дверь изъ терасы въ гостиную была совершенно отворена. Свенъ бросилъ взглядъ на высокую прекрасную комнату, убранную дорогою мебелью, роскошными коврами и занавсями. Когда онъ, остановившись на порог, быстрымъ взглядомъ осматривалъ подробности очаровательной внутренности комнаты, вдругъ его глаза остановились на портрет, висвшемъ какъ-разъ около него на простнк; это былъ женскій портретъ во весь ростъ. Въ полусумеркахъ, царствовавшихъ въ комнат, Свенъ могь ясно разсмотрть только очертаніе лица, но то, что онъ увидлъ, было такъ восхитительно, что онъ невольно сдлалъ нсколько шаговъ впередъ, пока остановился у самаго портрета. Это было дивное изображеніе, одно изъ тхъ лицъ, которыя какъ-будто выглядываютъ на зрителя подъ таинственнымъ покровомъ призрачнаго міра, въ которомъ воплощаются наши мечты, осуществляются таинственнйшія желанія сердца; одно изъ тхъ лицъ, взглядъ котораго дйствуетъ на насъ какимъ-то обаяніемъ и воспоминаніе о которомъ съ той минуты нельзя потерять при всхъ превратностяхъ жизни.

Свенъ почувствовалъ себя необыкновенно взволнованнымъ. Онъ вполн сознавалъ, что такое невыразимое впечатлніе произвели на него не роскошные русые волосы, не черные, длинными рсницами осненные глаза, ни чудный и всми прелестями украшенный ротъ, и главное ни какая-нибудь отдльная черта — но какое-то особенное выраженіе, которое геніальный художникъ умлъ уловить и сосредоточить во взгляд полузакрытыхъ глазъ и въ едва приподнятыхъ углахъ рта; глубокая, безнадежная тоска, какъ тонкій туманъ на роскошномъ ландшаф, лежала на прекрасныхъ, призрачныхъ чертахъ.

Углубившись въ созерцаніе, Свенъ стоялъ еще предъ портретомъ, прикованный къ нему волшебною силой, какъ вдругъ восклицаніе товарища заставило его опомниться. Онъ поспшилъ выйти на терасу и увидлъ Бенно сидящимъ въ удобномъ садовомъ кресл и извергающимъ облака дыма изъ только-что закуренной сигары на утреннемъ свжемъ воздух.

— По моему хронометру, сказалъ Бенно, взглянувъ на часы: — солнце чрезъ пять минутъ покажется на горизонт. Садись же ближе ко мн и съ благоговніемъ огнепоклонниковъ насладимся этою картиной.

Свенъ, ничего не отвчая, облокотился на перила. Свжъ и отраденъ былъ воздухъ; съ луговъ по ту сторону рки тянулъ восточный втерокъ, наполненный благоуханіями только что скощеннаго сна. На противоположномъ берегу появились только на минуту поднявшіяся изъ воды испаренія, которыя то раздлялись на высокія и стройныя колоны, то громадными сплошными массами безпрерывно неслись вдоль по рк, какъ сонмы привидній, какъ тни воиновъ, которые своею кровью обагрили зеленыя воды могучаго потока. Вершины ближайшихъ горъ окрасились уже багрянымъ сіяніемъ восходящаго свтила, и когда по временамъ разрывались туманные покровы, виднлись широкія цпи горъ и блые дома городка у ихъ подножія. И вотъ поднялось свтило дня, плывя и трепеща въ своемъ лучезарномъ блеск надъ рядами низкихъ холмовъ того берега, и тогда разсялись облака призраковъ, воды широкаго потока засверкали великолпіемъ утренняго солнечнаго сіянія и показался пароходъ, шумъ котораго давно уже былъ слыщенъ; съ бурной поспшностью мчался пароходъ, такъ что волны, кипвшія вокругъ его колесъ, разбивались пною о берегъ.

— Вотъ насталъ и день, сказалъ Свенъ: — и нашему ночному похожденію пришелъ конецъ. Идемъ, Бенно; я ни одной минуты не стану уже ждать.

— Нтъ ли съ тобою визитной карточки? спросилъ Бенно.

— Это на что?

— Хотлось бы мн отмтить нкоторыя метереологическія наблюденія, которыя боюсь проспать.

— Возьми; но теперь я ухожу, сказалъ Свенъ; вынимая изъ футляра карточку и тотчасъ же повернулся, чтобъ уйти.

Онъ не видалъ, какъ Бенно, слдуя своей старой привычк . не упускать удобнаго случая для легкомысленной шутки, положилъ эту карточку вмст съ своею на круглый столикъ близъ начатой вышивки, посл чего послдовалъ за товарищемъ, который ожидалъ его внизу лстницы.