В джазе только хулиганы

Как вдруг снаружи, в коридоре послышался узнаваемый стук каблуков… Он раздавался всё отчётливее, а поцелуй становился всё более рваным и диким, пока мы истерично не соприкоснулись языками. Соколов сдавил меня за щёки, жадно всасывая губы и тут же отстранился, рухнув на диван. Из тесного кармана в его руках материализовался телефон, которым он решил замаскировать свою неприятность… а я умыла лицо ладонями. Осмотрелась и пристроилась к неопрятно повисшей на лимонном дереве гирлянде…

_________________________________________

1. "В Питере пить" — песня группы Ленинград.

2. Michael Buble (Duet With Shania Twain) — White Christmas

3. "Красное белое" — алкогольный магазин.

Плейлист из абзаца "сегодня в программе":

4. Nikki Yanofsky — Hallelujah, I love him so

5. Ella Fitzgerald — Let It Snow! Let It Snow! Let It Snow!

6. Etta James — I just want to make love to you

Глава 22. Достойный конкурент

Мы поцеловались! В среду и четверг я посещала академию в качестве бесполезного чучела, изводясь недостатком терпения. И думала о том, что мы… нет, нужно было хоть видимость бурного обучения создать! Открыть тетрадь, взять ручку, вспомнить, как Соколов прижался сзади, обнял меня за талию и…«Такие извинения подойдут»?Может, хлобыстнуть себя по лицу, чтобы очухаться?! Переключить внимание! Надо послушать музыку и отвлечься! Надеть один наушник и врубить… «That’s life»? «Feeling good»? Их с Элей дуэтную «White Christmas», которую я знала уже наизусть? А может, лучше сразу марш Мендельсона?!

Впервые мне не удалось отрепетировать дома свои песни накануне занятия по вокалу. Даша пропадала на работе в офисе, Ярослав отсыпался к тому моменту, как я возвращалась из академии, и уходил в детский сад готовить сценарии для новогодних утренников — его зимняя подработка. Пока сосед-коротышка перевоплощался в Деда Мороза, я должна была тратить время с пользой! Не придушивать в чувствах подушку, затирая до дыр воспоминание о том, как мы с Соколовым «добросовестно» украшали кабинет! А репетировать!

Но ближе к трём часам в пятницу, перед вокалом, так и не собравшись с мыслями, мне удалось уговорить себя, что за одну вялую недельку я не успею растерять все наработки. Зато наряжусь не хуже своей крали-администраторши! В этот же самый момент зазвонил телефон — это была Надин Дмитриевна. Она сообщила, что занятия отменяются, но вместо них мы срочно выезжаем всей дружной компанией в концертный зал гостиницы «Космос», потому что ей удалось дозвониться до организаторов какого-то престижного конкурса и выбить нам места взамен заболевших вокалистов.

Я атаковала телефон Эли, отпрашиваясь со смены, потом Дашин, предупреждая её о внезапном мероприятии, дозвонилась до Ярика, всегда обижающегося, если мы не посвящали его в дела вокальной семейки. И уже через час, с денежным взносом, нагруженная своими вещами и сумками с туфлями, концертным платьем Ковалёвой, я стояла на станции «Курская». Задержавшийся в детском саду Ярослав нашёл меня на синей ветке быстрее Даши. Мы куковали с ним, разглядывая карту метро под душераздирающий металлический визг, доносящийся из тоннелей каждые две с половиной минуты. Ёжились от холода и ждали, когда из-за раздвинувшихся дверей очередного вагона выбежит Ковалёва.

Андроновка, Шоссе Энтузиастов, Соколиная гора… Опять ты, Соколов! Опять я думала о тебе, намыливаясь петь на каком-то крутецком конкурсе после трёх дней, убитых на твой мираж вместо репетиций!

❤❤❤

С нашедшейся Дашей и Ярославом мы сменили ещё две ветки. Выпрыгнули из-за тяжёлых, неподдающихся дверей выхода станции ВДНХ в глубокие уличные сумерки. Ещё не отойдя от преследующего в метрополитене запаха креозота, я застопорилась среди толпы и поражённо уставилась на играющие огнями иллюминации. Там вдалеке, за оживлённой дорогой пасмурное синеющее небо пронзал блестящий шпиль, светилось колесо обозрения и плясали заманчивые картинки на фасадах павильонов.

— Ра, не висни! Затопчут! — Ярик одёрнул меня за локоть, уводя из бешеного пятничного потока.

Я не успела прихлопнуть рот, как обернулась налево и обнаружила пугающих размеров зеркальное здание, вогнутое лимонной долькой. Его окна уходили головокружительно вверх, откуда сыпался снег. Словно сахарную пудру пропускали через сито на свежеиспечённый шоколадный кекс.

Интересно, как бы выглядел румяный Кирилл с уложенными волосами, «припудренный» снегопадом…

— Нам туда? — выдохнула я клуб пара, разглядывая здание в виде подковы.

— Да! Быстрее! Ярику нужно успеть спрятаться!..

Мы втроём ускорились по похрустывающей тропинке, проложенной между остановкой и ограждением. Вышли к лестнице перед расчищенной площадью с монументом и взобрались по ступеням, пока я продолжала ловить открытым ртом снежинки. У бокового входа в «Космос» тянулась быстро продвигающаяся очередь. И мы, запыхавшиеся, с сумками, едва присоединившиеся в её конец, продолжили шагать ко входу, над которым висела вывеска «КОНЦЕРТНЫЙ ЗАЛ».