В джунглях Юга

Но я все же оглянулся. Это были не враги. Из дыма появился кабан, бегущий впереди стаи, огромный, почти с теленка, со вздыбившейся на загривке шерстью. Впереди, как два острых ножа, торчали огромные клыки. За стаей кабанов бежали тапиры. Пятнистые олени и косули на полном скаку перепрыгивали через кустарник и низкие деревца. Наперегонки мчались лани, камышовые лисы. Время от времени что-то тыкалось прямо нам в ноги. Я споткнулся о что-то мягкое и скользкое. Это был древесный удав; извиваясь кольцами, он исчез в зарослях. То и дело дорогу перерезала какая-нибудь большая змея. Отец старался избегать змей, но иногда бежал, уже не обращая внимания на их раздувшиеся или плоские головы, шипящие и брызгающие слюной. Мартышки, черные макаки, гиббоны, испуганно крича, прыгали с ветки на ветку; один белощекий гиббон с детенышем на руках спрыгнул на землю и побежал следом за нами.

— Ан, продержись еще немного!

Отец то и дело старался подбодрить меня, но ноги у меня уже совсем подгибались. Ему удалось все же еще протащить меня за собой через две широких протоки, но тут в ушах у меня зашумело, перед глазами все поплыло, закружилось, и я упал на травянистый берег. Я помнил еще, как отец взвалил меня на спину и понес, — мое тело подпрыгивало на ходу. Потом все пропало…

Глава XII ЛИЦОМ К ЛИЦУ С ТИГРОМ

Я очнулся на охапке сухой травы, под высоким густым фикусом, ветви которого закрывали от меня небо. Ветер шевелил ими, и несколько лучиков света все же проскользнули вниз ко мне. Где-то вдалеке заливались на разные голоса птицы. Было совсем темно и, наверно, очень поздно.

Отец, увидев, что я заворочался и пытаюсь подняться, поспешно вновь уложил меня:

— Лежи, отдыхай. Не вставай сразу, а то голова закружится!

— Где мы, отец?

— Очень далеко. Почти до болот дошли.

— Пожар уже погас?

— Еще горит… Но очень далеко, ты не бойся. Сюда он не придет. Пить хочешь?

— Очень…

— Ты уже столько выпил! Выбился из сил, вот и потерял сознание. Ну ничего, все пройдет. Ты полежи пока, а я схожу за водой…

— Это далеко?

— Нет, здесь, рядом. Да ты лежи, лежи…

Отец отвязал от пояса мешочек из леопардовой шкуры и отдал мне. Его шаги прошуршали и замерли в темноте. Я привязал мешочек к поясу и, крепко сжимая рукоятку кинжала, напряженно смотрел в ту сторону, куда он ушел.

Ночной лес был очень тих. Где-то во мгле трещали цикады, иногда на мгновение затихая. Тогда становилось еще тише и страшнее.

Прошло довольно много времени, пока по сухой листве зашуршали шаги.

— Отец, это ты? — испуганно вскрикнул я.

— Я, я, лежи. Вот тебе вода, пей.

Он двумя руками протянул мне большой лист лотоса, в который набрал воды. Я приставил губы к краешку листа и выпил все одним духом. Вода была необыкновенно вкусная, хоть чуть-чуть и отдавала тиной и травой.

Отец сел, положив на колени арбалет, набил трубку и несколько раз глубоко затянулся. Потом он взял ветку и стал обмахиваться ею, стараясь прогнать комаров.

Я все еще лежал на охапке травы, боль в руках и ногах постепенно проходила. Я думал про пожар в лесу. Как там мама, Ко и Луок, не случилось ли что дома? Сегодня мы с отцом не вернемся домой, там будут волноваться… Незаметно я задремал.

Вдруг отец торопливо позвал:

— Ан! — и потянул меня за руку. — Скорей залезай на дерево!

— Тигр?!

— Да, скорее! Вон уж птица кричит…

Я сразу вскочил. По деревьям я лазил быстро, как белка, но сейчас, обессилев, то и дело срывался с голого ствола, и отцу в конце концов пришлось подсадить меня. Сам он тоже полез следом за мной. Добравшись до первой большой ветки, он выпрямился во весь рост, чтобы я мог поставить ноги ему на плечи и подтянуться вверх. Теперь стало легче: начались ветви и здесь уже ничего не стоило забраться повыше.

Отец остался на первой большой ветке и следил с арбалетом в руках за тем, что делается внизу.

«Бонг… бонг… крой, крой! Бонг… бонг… крой, крой!..» — разнесся по лесу крик птицы, и весь лес тут же притих. Я крепче обхватил руками дерево. «Бонг, бонг… крой, крой!..» Этот металлический звук разорвал ночь, разбудил и поверг в панику всю природу.

«Где кричит эта птица, там вот-вот появится тигр. Это птицы-призраки, в них вселяются души съеденных тигром, и они указывают тигру дорогу к другим людям. Им нужно, чтобы другая душа заменила их, тогда они смогут родиться вновь…»[36] — рассказывала однажды приемная мама.

Ко, который обычно беспрекословно готов был поверить в любые рассказы о духах и привидениях, на этот раз вдруг заспорил:

«Выдумки! Просто тигр ест очень много мяса, и оно застревает у него в зубах. Вот тигр и ложится где-нибудь, широко открыв пасть, чтобы эти птицы его выклевывали. Это грязная птица, она только этим мясом и питается. Тигр куда ни пойдет, она летит за ним, совсем как дрозды и пересмешники летают за буйволами. Так что этой птицы бояться нечего!»

«С каких это пор яйца кур учат! — рассердилась мама. — В какой это книжке ты вычитал, что так уверенно объясняешь?»

«Да это Дерзкий рассказывал!» — расхохотался Ко.

Мама замахала руками: