В его постели

– Надо же, – довольно улыбнулся мужчина. – Ты научилась меня слушать? – а после небольшой паузы добавил. – Я и правда хотел проверить тебя. Скажу прямо: все твои прошлые испытания на страх были такие же. Только твой раздутый ужас заставлял тебя видеть во всем этом опасность. Ты бы также легко преодолела их, если бы сразу доверилась мне.

– Зачем это было нужно? – я решительно глядела Гелию в глаза. Мне хотелось узнать ответы на свои вопросы прям сейчас же.

– Это был квест, – он спокойно покивал свой кофе.

– Ни у кого из моих сокурсников не было подобных испытаний. Вчера. Но я уверена, что и сегодня никто не удостоился такой чести, – не унималась я. – Так, почему я?

– Я хочу научить тебя не бояться, – ещё один нейтральный ответ.

– Не бояться чего? – я придвинула бокал мужчины к себе, чтобы он больше не отвлекался на него.

– Маньяка, – Гелий уставился на меня колким взглядом.

– Так, ты не маньяк? – моя смелость бежала впереди меня.

– Нет, я он самый и есть, – мужчина не сводил с меня напряжённого взгляда. Он выжидал моей реакции.

– Тогда чего мне от тебя бояться? – прямо спросила я.

– Ты ведь знаешь, что случилось с моими жертвами, – кривая ухмылка чуть исказила его лицо.

– Чего они так сильно боялись? Тебя? – меня немного раздражало, что из мужчины все нужно тянуть клещами.

– Конечно, его ухмылка стала ещё чуть шире. – Меня в первую очередь.

– Ты их бил? – задала я главный вопросы. Хотя если он ответит «да», я все равно пойду с ним до конца. Все жертвы погибли не от полученных травм. Более того, на момент смерти у них было всего несколько незначительных синяков или ссадин. Судмедэксперты расценили их как случайные естественные.

– Это не имеет значения, – его взгляд стал тяжелым. – Они боялись остаться наедине с собой. Их пугала собственная натура, а не я.

– Их мучили кошмары? – я внутренне поежилась от воспоминаний собственного кошмара.

– Да.

– Панические атаки? – продолжала я.

– Да.

Выходит, то, что я видела тогда в кошмаре может стать реальностью?

– Ты запрешь меня в клетке и будешь бить? – мне хотелось узнать сразу всю «программу».

Но на лице мужчины промелькнула тень сожаления. Он сам не хочет этого!

– Да, – выдохнул он.

– Зачем? – мой голос понизился до шёпота.

– Потому что я – садист, – было видно насколько неприятно ему это говорить.

– Но ты ведь не хочешь этого! – я осторожно взяла его за руку, и вложила свои пальчики ему в ладонь.

– Хочу, – он сжал их будто пытался приободрить меня.

Неправда! Зачем он снова пытается казаться тем, кем не является?

– У тебя есть какие-нибудь психические заболевания? – это было бы единственным логическим объяснением его поведения.

Гелий чуть помедлил с ответом, словно старался его придумать.

– Нет, – наконец заговорил он. – Просто мне нравится проявлять жестокость и насилие.

Снова неправда! Жестокие люди выявляют себя в любых мелочах. Как минимум они никогда не ладят с животными. Животные чувствуют жестокость и проявляют агрессию. И я могла бы все свалить на собачью преданность его волков, если бы не прошла лично процесс знакомства с этим зверюгой. Если он так досконально знает, как вызвать доверие у животного, как добиться с ним живого контакта, значит он не может быть жестоким в принципе.

За эти дни я ни разу не засекла в его поведении склонности к жестокости и насилию. Да, его испытания были очень тяжелыми, но он был со мной в каждый из этих моментов. Он был готов помочь мне в любую секунду! А насчет грубой близости… Опять же грубой, но не жестокой. Он не бил меня, не оскорблял, не унижал. Он хотел, чтобы в итоге я испытала удовольствие. Так в чем же жестокость? Мужчина лишь нуждается иногда в немного грубом сексе. И то, он дал мне выбор перед этим.

– Расскажи мне о предыдущих девушках, – мне казалось я упускаю что-то очевидное.

– Тебя должна волновать только собственная судьба, – отрезал он.

– Пожалуйста! – я снова сжала его руку.

Он посмотрел на меня долгим и колким взглядом, затем ответил:

– Не сейчас.

– Потому что у тебя не было других девушек! – разозлилась я. – Ты не тот, за кого себя выдаешь!

Я заметила, как мужчина сжал челюсть. Ему неприятна эта тема. В отличие от настоящих маньяков. Они как раз с большой охотой рассказывают о своих «подвигах». Подсознательно им всегда хочется признания их могущества. Не важно: нравились ли им их жертвы или они испытывали к ним ненависть, но любой преступник, совершающий свои злодеяния в трезвом уме, всегда стремится к признанию. Это может быть хилый заморыш насильник, который с гордостью хвастается своими сексуальными преступлениями, или отмороженный изверг, выпускающий кишки – обычно оба этих типа с удовольствием описывают свои похождения.

– Хватит! – мужчина встал из-за стола и направился к пульту управления.

Зачем же ты это делаешь, Гелий?

Глава 35

– Ты должен мне все рассказать! – я упрямо стояла на своем, когда мы с Гелием выходили из катакомб. – Обещаю, я…