В этих гнилых стенах

– Умер, Марк! Умер. Отвали, а! – тут уже в ответ вспылил я.

– Из-за этой тупой девчонки?! Как ты ее называла, Рише? Космос?! Из-за нее, да? Из-за какой‐то юбки?!

Я вскочил, скрипя от злости зубами, и врезал ему изо всех сил. Но Марк был готов. Еще бы! Он прекрасно знал, что такие слова не сойдут ему с рук. Чертов придурок. Я промахнулся.

– Ну что ж, я думаю, для первого собрания достаточно. – Наташа вскочила между нами с кривой улыбкой, пытаясь нас разнять. – Покалеченных нет, что уже хорошо.

Я проводил гостью до лестничной площадки. Мои слова о Мите, видимо, ее задели, потому что она резко обернулась перед уходом и, схватив меня за руку, взглянула в глаза:

– Дюк, не подумай… Правда, я так редко подпускаю к себе людей. Митя на установке очень много болтал про сестру, обещал познакомить. Сначала я согласилась, чтобы просто посмотреть, как он из этого выпутается. Ну и еще потому, что знаю тебя, а он твой друг. Я была уверена, что ты не держишь рядом с собой плохих людей. – Она сделала паузу. – Окружающие люди формируют нас как личностей. Я подумала, что тебя окружают люди, похожие на тебя. Но на тебя он не похож… Ты куда мужественней, а он ведет себя как мальчишка. Но… честно, с ним мне хорошо, я прошу тебя, не думай так обо мне.

Она крепко обняла меня, а я в ответ едва коснулся ее талии и почему‐то представил, что трогаю не девушку, а бомбу, с которой она у меня теперь ассоциировалась.

Когда я закрыл дверь, квартира на мгновение напомнила мне клетку. Возникло неприятное чувство, что Ришель скрывает от меня еще что‐то.

– Почему ты не предупредила меня? – мой голос разорвал наступившую тишину, когда мы остались вдвоем.

Рише опустила руку с тарелкой в раковину, негромко стукнула ею о кран. Она знала, что врать не стоит и что отмазки я тоже не хочу слушать. Она знала, что я жду объяснения причин. Но все опять клином сходилось на беспокойстве обо мне:

– Потому что не хотела. – Она повернулась, уставившись на меня прямым взглядом. – Я не хочу революции. Я боюсь! Это не ты каждый раз зашивал дорогого тебе человека! Это не ты сидел рядом с бездыханным телом, молясь всем богам! И ты умрешь, Дюк! Умрешь! Тут, в стенах этого купола, причем самым мучительным способом!

Я молча подошел к ней и нежно обнял. Все обвинительные слова вылетели из головы. В тот момент я думал только об одном: все плохое когда‐нибудь заканчивается. Как, впрочем, и хорошее. Наверное, мне не стоило оживать. Хотя бы ради нее. Ее отчаяние прошло бы спустя какое‐то время, и она зажила бы той счастливой жизнью, которую заслуживает. А я остался бы лишь воспоминанием.

Наверное, ей и правда не видать нормальной жизни, пока у нее есть я.

– Я могу пройтись ночью по улице и даже не обернуться на вой собак, могу дать отпор любому бандиту, мне не страшно умереть, но мне страшно от мысли, что ты исчезнешь из моей жизни, потому что умрешь, Дюк! Потому что в конце концов умрешь! Я и думать не хочу, что однажды ты так и не воскреснешь!

Иронично, подумал я, учитывая, что я и рождаться‐то не должен был.

Если бы она хотела изначально услышать от меня какой‐либо ответ, то рассказала бы все сразу, но она была в растерянности.

– Хочешь, кинем монетку? – предложил я. – Как всегда?

В этот раз подруга отрицательно помотала головой.

– А чего ты хочешь?

– Я хочу уйти.

Ришель посмотрела на меня, и я увидел в ее черных, выразительных глазах бездну отчаяния. Я прижал ее крепче к себе и поцеловал в макушку.

– Мы уйдем. Я сделаю все так, как ты захочешь.

Она обняла меня в ответ. Так крепко, как давно уже не обнимала. Она поверила мне. И, черт возьми, я должен во что бы то ни стало в этот раз позаботиться о ней! Не подвести ее!

* * *

Уйдем, Ришель. Но мне все равно нужно закончить одно дело. Я нежно поцеловал спящую подругу в лоб, убирая прядь ее волос с лица, и тихонько выскользнул за дверь. Совсем рано. Сегодня самый ранний рейс был в четыре часа утра, к нему я и спешил.

Парень, сбивший меня, не просто не справился с управлением. Он был заядлым дебоширом. Айзек предположил, что он что‐то периодически употреблял, но подтверждений найти, понятно, не удалось. В пятом за употребление наркоты или алкоголя могли выслать в первый или второй купол всей семьей. Это не означало, что там все такие уж правильные. Просто родители таких «чад» платят немалые деньги, чтобы подобное не проходило по протоколу.

Три дня назад его признали невиновным. Сегодня он отмечал это событие. Интересно, узнает ли он меня? А может, явиться Белым Демоном?

Чувствуя, что волосы вот-вот послушно побелеют, я быстро натянул на голову капюшон на входе в зеркальную высотку. Войдя в подъезд, первым делом вернулся в прежнее состояние – не хватало мне еще спалиться.