Читаем В этом голубом свете (ЛП) полностью

Солнце село, и над головой одна за другой начинают загораться звёзды. Чимин наблюдает за ними и пытается их сосчитать, когда они появляются в поле его зрения, он тихо готовится к ночи, во время которой, наверное, замёрзнет до смерти. Возможно, если ему повезёт, он дотянет до утра, и у него останутся силы на то, чтобы вернуться домой. Конечно, Сокджин сможет что-нибудь сделать, чтобы помочь ему, правильно? В конце концов, он один из лучших знахарей в округе.

Земля под ним слегка дрожит. Медленно моргая, Чимин поднимает голову и видит, что дракон понемногу выходит из своей пещеры. Сначала Чимин думает, что он просто пытается найти место, чтобы было лучше видно, как он страдает (он не думает, что у этого конкретного дракона есть много поводов для развлечения, это правда, учитывая, каким одиноким он кажется), но потом что-то мягко подталкивает его в бок, заставляя его быстро сесть. Посмотрев вниз, он видит, что это хвост дракона подталкивает его.

От удивления Чимин замирает на несколько секунд.

Хвост подталкивает его снова, на этот раз более настойчиво, и Чимин отползает в сторону. Он смотрит на дракона широко открытыми глазами, пытаясь понять, что происходит. Дракон, кажется, издаёт долгий, раздражённый вздох и, прежде чем Чимин пробует связать всё воедино и понять, каковы его намерения, дракон плюёт.

Это звучит гораздо менее изысканно, чем есть на самом деле, но Чимин не знает, как ещё это описать.

В следующую секунду хворост, который Чимин пытался поджечь, вспыхивает и начинает гореть. И что больше всего удивляет в этом, так это то, что огонь синий.

— О, Боги, — Чимин слышит, как сам произносит это, глядя на то, как начинает разгораться пламя. В спешке, он собирает камни и укладывает их вокруг огня, делая преграду, чтобы он не распространился дальше. Он чувствует такое облегчение, что почти готов заплакать. Он поворачивает голову, чтобы посмотреть на дракона, и замечает, что тот чуть ли не самодовольно смотрит на своё творение, тонкие струйки дыма всё ещё выходят по обе стороны его пасти.

Он смотрит на Чимина пристальным взглядом в течение секунды, прежде чем развернуться и направиться назад в свою пещеру, потом останавливается на мгновение перед входом, как будто рассматривает что-то, встряхивает всё своё тело и полностью исчезает внутри.

Чимин моргает, глядя на него. А потом, немного запоздало, кричит:

— Спасибо!

Он больше не видит дракона всю оставшуюся часть ночи, но Чимин сытый и в тепле, дракон помог ему с костром, поэтому он расценивает это как свою полную победу. Он сворачивается в клубочек на подстилке, уютно закутанный в стёганное одеяло. Огонь продолжает потихоньку гореть возле него. Он достаточно близко, чтобы Чимину было уютно, и достаточно далеко, чтобы помешать ему случайно поджечь себя, если он перевернётся во сне.

Крепко закрывая глаза, он желает звёздам и луне, и деревьям вокруг него спокойной ночи. А потом, после короткой паузы, он шёпотом желает доброй ночи и дракону тоже, даже будучи уверенным в том, что тот не может услышать его и, вероятно, уже спит среди всех своих сокровищ.

Когда он засыпает, его затуманенный сном мозг думает о таинственном мужчине, которого он встретил ранее, Юнги. Последняя мысль, которую он помнит, прежде чем полностью погрузиться в бессознательное состояние, это — достаточно ли тепло тому мужчине спать этой ночью.

***

— Доброе утро!

Дракон не кажется удивлённым, что Чимин всё ещё находится здесь на следующее утро. Он его, практически, не замечает и направляется прямо к озеру, бросив мимолётный взгляд в его сторону.

Решив не беспокоиться об этом, Чимин бодро возвращается к своему завтраку и обдумывает, чем будет заниматься в течение дня. Он не слишком устал, потому что смог выспаться ночью, хотя мышцы его рук всё ещё болят от напряжения, когда он вчера вечером в течение целого часа пытался разжечь костёр. Всего лишь на краткий миг он позволяет себе помечтать о том, чтобы полежать сейчас дома в их прекрасной, тёплой импровизированной ванне, а после неё, возможно, натереться какими-нибудь мазями, которые Сокджин лично сделал для успокоения боли в мышцах.

Издав лёгкий вздох, он отодвигает эти мысли в сторону и вместо этого мысленно составляет план. Сегодняшний день он собирается посвятить выяснению того, есть ли у дракона какой-нибудь заведённый распорядок дня. В самый первый раз Чимин приходил сюда с Тэхёном, и дракон был дома, но вчера его не было, несмотря на то, что время, когда Чимин пришёл, было примерно тем же самым. Сейчас всё ещё довольно рано, прошло приблизительно около часа после того, как встало солнце, поэтому Чимин решает просто понаблюдать и выяснить, уйдёт дракон или нет.

Если к концу сегодняшнего дня он сможет составить расписание ежедневных дел дракона, то он мог бы попытать счастья и использовать то время, которое существо проводит вдали от своей пещеры, на поиски ожерелья.

(Короче говоря, его мысли возвращаются к Юнги, и его интересует вопрос, что же делал мужчина в пещере. И откуда он пришёл?)

Перейти на страницу:

Похожие книги

Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
Вечер и утро
Вечер и утро

997 год от Рождества Христова.Темные века на континенте подходят к концу, однако в Британии на кону стоит само существование английской нации… С Запада нападают воинственные кельты Уэльса. Север снова и снова заливают кровью набеги беспощадных скандинавских викингов. Прав тот, кто силен. Меч и копье стали единственным законом. Каждый выживает как умеет.Таковы времена, в которые довелось жить героям — ищущему свое место под солнцем молодому кораблестроителю-саксу, чья семья была изгнана из дома викингами, знатной норманнской красавице, вместе с мужем готовящейся вступить в смертельно опасную схватку за богатство и власть, и образованному монаху, одержимому идеей превратить свою скромную обитель в один из главных очагов знаний и культуры в Европе.Это их история — масшатабная и захватывающая, жестокая и завораживающая.

Кен Фоллетт

Историческая проза / Прочее / Современная зарубежная литература