В глазах созерцателя

— Сколько человек прописано в номере 411?

— Один.

— Там чёрт его знает что сейчас творится! Будьте добры, позовите к телефону мою жену.

Пауза.

— Чарли?

— Слушай, — спросил он, — этот чокнутый всё ещё в вестибюле?

— Да, сидит тут, — ответила она.

— Чёрт бы его побрал.

Он повесил трубку.

Он стоял перед ванной комнатой.

— Глупо торчать целый день и подсматривать в замочную скважину при ничтожных шансах, что кто-то другой тоже подсмотрит в скважину и увидит, как ты подсматриваешь, и разозлится. В этом должен быть какой-то умысел, хотя, чёрт меня возьми, если я знаю какой. Ни у кого нет времени сгибаться в три погибели и пялиться все 24 часа из 24. Всю ночь этот глаз был здесь. И весь день. Полное безумие.

Он распахнул дверь номера и зашагал по коридору. Приложил ухо к двери маленького человечка — и всё равно ничего не услышал, кроме порхания пыли в утреннем воздухе и неслышного шуршания осыпающейся штукатурки. Он постучал в дверь:

— Есть кто-нибудь?

Он постучал громче.

— Я же знаю, что вы там!

Он принялся колотить в дверь.

— Открывайте!

Обливаясь потом, он молотил и молотил по двери целую минуту. Затем дёрнул за дверную ручку. Она легко повернулась.

— Так, — сказал он.

Он облизнул губы и повернул ручку, позволив двери распахнуться внутрь пустой комнаты. Постель была заправлена, и судя по её внешнему виду никто на ней ночью не спал. Всё было опрятно и на своих местах.

— Они не могли улизнуть. Я бы их увидел в коридоре.

Стенной шкаф. Спрятались в шкаф, конечно. Шкаф. Подбегаю, распахиваю дверцу и выволакиваю негодяя на свет божий. Но что-то мешало ему это сделать, мешало сойтись лицом к лицу с малость тронутым субчиком. Ужасно неловко обнаруживать кого-то в его собственном шкафу. Что ты ему скажешь? Он и так, наверное, испуган стуком в дверь и вторжением в его номер. Так что пусть себе скрывается в шкафу и… Он обернулся и замер.

Дверь в ванну. Вот она где!

И здесь же серый глаз.

***

Он вышел из лифта, словно пробирался по краю утёса. Он пересёк вестибюль и постучал по серебристому звонку. Эхо малинового перезвона ещё висело в воздухе, а служащий уже был тут как тут. Чарльз Фенимор не нашёлся сказать ничего лучшего:

— Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь.

Он разложил на стойке регистрации семь поблёскивающих предметов.

— Синий, зелёный, карий, коричневый, жёлтый, аквамариновый и светло-карий.

Семь стеклянных глаз уставились на служащего, а тот в свою очередь уставился на семёрку стеклянных глаз, после чего перевёл изумлённый взгляд на Чарльза Фенимора.

— Вот эти штуки, — сказал Фенимор, запоздало осознав, что прежде, чем вдаваться в объяснения, следовало бы сделать несколько глубоких вдохов. — Зыркали на меня через замочную скважину, что в двери ванной комнаты.

Служащий отшатнулся от стойки.

— Обратитесь, пожалуйста, к администратору.

Был призван администратор, который внимательно выслушал мистера Фенимора.

— Прилеплены пластырем к замочной скважине, говорите?

— Да.

— Иногда синий глаз, иногда карий, иногда зелёный, говорите?

— Да. И днём и ночью.

Администратор поджал губы и ущипнул себя за подбородок.

— А каким образом, позвольте спросить, вы завладели этими стеклянными глазами?

— Я…

— Эти стеклянные глаза принадлежали мистеру Бикелю?

— Да…

— И он вручил их вам?

— Нет, я…

— Вы взяли их?

— Не совсем. Они…

— Вы зашли в его номер?

— Дверь была отворена…

— И вы так оправдываете похищение его собственности?

— Какое похищение! — воскликнул мистер Фенимор.

— Мелкая кража, если вам так больше нравится. Со взломом, — сказал администратор, записывая что-то чёрным карандашом в блокнот.

— Я не просил его прилеплять чёртов стеклянный глаз к моей замочной скважине!

— Ради бога! Стеклянные глаза, прилепленные к замочной скважине, никому не причиняют неудобств.

— А мне причиняют!

— Вы весьма чувствительны. В каких вы отношениях с этим Бикелем?

— Ни в каких, чёрт бы его побрал! Я никогда с ним не разговаривал.

— Это нелогично, — возразил администратор. — С какой стати ему дразнить вас стеклянными глазами? Если вы незнакомы. У вас есть доказательства того, что они принадлежат мистеру Бикелю?

— Я…

— Вот видите? — Администратор безразлично пожал плечами. — Вы не знаете наверняка. Если они не его собственность, значит, они принадлежат вам. Всё это у меня не укладывается в голове. Я забуду об этой истории и пожелаю вам всего хорошего. Если же, с другой стороны, они принадлежат ему, то вам не следовало испытывать на прочность его дверь, вторгаться туда и красть…

— Красть! О боже!

— Красть. А как, по-вашему, это называется? — полюбопытствовал администратор, поглядывая на телефон и постукивая указательным пальцем.

— Послушайте, — сказал мистер Фенимор. — Я только хочу, чтобы вы велели мистеру Бикелю прекратить лепить глаза по ту сторону моей замочной скважины.

— Это его номер. Он не шумит. Я вам уже предлагал наклеить стерильный пластырь с вашей стороны замочной скважины.

— Но в этом-то всё и дело. Мы-то знаем, что там есть глаз, чёрт бы его побрал!