В гнезде Орла

На протяжении всего четвёртого мая в разных участках страны происходили зверские акции устрашения. Помимо атаки на аэропорт в Берлине, падения самолёта под Кракау, новостные ленты стали пестрить заголовками о жестоком расстреле Римской администрации в замке Святого Ангела в бывшем Ватикане, о сходе с рельс поезда в под Брюселем и гибели трёхсот пассажиров, взрывах в порту Константинополя и многом другом.

Впрочем, спецслужбы Рейха не сидели сложа руки. В самом Берлине, даже несмотря на теракт, они смогли минимизировать информационный ущерб, вот только в эру технологий всё что-то попало в сеть, остаётся там на всегда. За пределами столицы люди начали говорить о неспособности правительства их защитить, повестка выборов быстро сошла на нет, они больше никого не интересовали. Все жители Рейха поспешили запасаться продуктами.

Харма и его окружение ждали дни рассуждений и принятий решений. Они всё больше проигрывали. Казалось в их кругу завёлся крот. Все их действия по разным причинам не принесли плодов. Всё было продумано, значит, кто-то вставлял им палки в колёса и продолжает ставить.

Харм, Штиндель и Альтман сидели в кабинете у директора Абвера. Было жарко, из открытых окон с улицы доносился бесконечный гул проезжающих машин. Около стола гудел вентилятор. Каждый из присутствующих время от времени платком вытирал с морщинистого лба пот. Нужно поговорить, но никто из них не мог никак подобрать нужные слова.

— Меня не покидает ощущение, что в нашем с вами окружении есть крыса, которая сливает информацию. — Харм обвёл взглядом Рудольфа и Марио. Он прервал воцарившиеся в кабинете молчание. — Словно мы позади на несколько шагов. Всё, что мы делали не привело совершенно ни к чему. Мы за целых две недели не смогли раскрыть ни одну из ячеек. Так пара мелких пешек, которые толком ничего и не знали…

— Уже есть подозрения, кто это может быть?

— Пока нет, — с горечью признался Харм. — Кто-нибудь знает, где Юрген? — на часах было десять часов утра. Рейхсфюрер СС должен был присоединиться к ним ещё час назад. — Где его черти носят, когда он так нужен…

— К слову о Юргене, — Марио давно хотел поговорить о соратнике. — У меня к нему есть вопросы. Как я знаю, он должен был собрать верных нам офицеров, но почему-то вышло так, что именно в Кракау собралась такая куча предателей. Я не снимаю ответственность с себя, как минимум две армии больше нами не контролируются, но все равно СС трещит по швам. Мы должны с этим что-то предпринять. Неизвестно какие города мы ещё потеряем без боя в ближайшие недели.

— С этим мы разберёмся позже, — Харм жестко посмотрел на своих соратников. — Я повторю вопрос, кто-нибудь знает, где Юрген?

— Десятки, если не больше сотни офицеров СС перешли на сторону повстанцев, а Юргена тем временем нет с нами. Мне лично кажется это странным, — порассуждал Рудольф. — Последнее время он ведёт себя подозрительно, и потом….

Альтман не успел договорить, как дверь в кабинет открылась, и к разговору присоединился сам Юрген, запыхавшийся и уставший. На его правом плече висел его чёрный мундир, а вся рубашка на теле насквозь была мокрая.

— Хайль Рейх! Господа, прошу прощения! — Юрген сел в пустое кресло. По его лбу из-под фуражки стекали струйки пота. — Как только в аэропорту началась стрельба, я был вынужден отправиться туда вместе со спецназом. Найденная на месте информация вас наверняка заинтересует.

— Хайль Рейх! — Харм встал с кресла и направился в шкаф за коньком. Он давно хотел выпить, но предпочёл дождаться присутствия всех его друзей. — Выкладывай!

— На месте были обнаружены прямые доказательства о причастности к теракту японцев, но…

— Это ничто иное, как фальсификация, — Харм всё понял.

— Именно! — кивнул Юрген. — Вот только боюсь, людям этого не объяснишь. Не знаю как, но информация уже попала в СМИ. Я отдал приказ воспрепятствовать распространению, но ленты новостей уже пестрят заголовками о произошедшем. Люди паникуют, кроме того теракты в других рейхсгау и гау подкидывают дров в костёр. В Берлине обстановка вполне спокойная, однако за пределами столицы…

— О выборах можно забыть, — Рудольф хлопнул себя по коленям. Принял из рук Харма бокал с коньяком и осушил его до дна. — Поздравляю вас! Выборов не будет.

— К чёрту их! — Харм старался держать разум в холодном рассудке. — Значит, в связи с такой ситуацией кто-то должен без всяких выборов занять место Оливера. В Рейхе уже не для в кого не секрет, что он смертельно болен, — он перевёл дух и тоже отпил коньяка. — Лично я в данную минуту вижу такой выход. Ты, Рудольф, занимаешь пост Оливера, а ты, Марио продолжаешь исполнять обязанности Военного министра. Первый указ, который официально отдаст Рудольф, будет о переводе войск в полную боевую готовность.

— Людям это не понравится, — Рудольф видел в словах Харма выход, но в то же время боялся ещё больших беспорядков. — Мы можем понести ещё…

— Плевать на людей, — жёстко произнёс Марио. — Будем честны, нас никогда не интересовало мнение народа. Сейчас тем более оно нас не должно волновать.