В годы большой войны

Как представитель информационного агентства Шандор Радо и получил приглашение в Москву на конгресс Коминтерна. Поехали вдвоем с Уманским, конечно нелегально, получив документы на имя австрийских коннозаводчиков, интересующихся чистокровными породами лошадей в России.

Сначала все шло гладко. Только на литовской пограничной станции едва не случилась беда. Поезд, который должен был доставить «коннозаводчиков» в Москву, стоял уже на платформе. Осталось пройти таможенный контроль. Литовский чиновник по списку вызывал пассажиров. Вдруг Уманский тревожно зашептал на ухо Шандору:

— Послушай, как моя фамилия?.. Я забыл ее…

Шандор Радо тоже не помнил.

— Прикинься глухим, — посоветовал он.

Но делать этого не пришлось. Уманский тотчас же вспомнил фамилию, когда ее назвал таможенный чиновник.

Шандор впервые ехал в овеянную революционной романтикой Советскую Россию. И все ему было в диковину, на все он глядел широко раскрытыми, радостными глазами, хотя страна, в которую он так стремился, жила еще очень трудно, лежала в разрухе и нищете. Где-то под Себежем поезд остановился в пути, и паровозная бригада, проводники, пассажиры-добровольцы принялись пилить деревья, рубить сучья, грузить на тендер тяжелые поленья. С каким упоением принимал в этом участие Шандор Радо и все другие, ехавшие на конгресс Коминтерна! Шандор полагал, что вот и он, так же как вся Россия, трудом своим участвует в восстановлении нарушенного войной хозяйства.

В Москве было трудно. Делегатам конгресса выдавали мизерный паек — одну селедку, десяток папирос и кусок черного хлеба в день… В городе свирепствовал тиф, лето стояло знойное, и с востока, с Поволжья, надвигался голод. Шандор не представлял себе, что в Москве настолько трудно, что борьба требует таких неимоверных усилий. Но какие здесь были люди! Какими необычными были отношения людей в этой удивительной стране! Вдохновляло ее будущее — большое и светлое, которое просматривалось сквозь все тяготы тогдашней жизни. Шандору понравилось русское слово — «выдюжим!». Люди, с которыми ему довелось встречаться в России, отвечали на все житейские невзгоды: выдюжим! Они верили в свое будущее, и это придавало им силы…

Здесь, в Москве, ему выпало счастье слушать Ленина, разговаривать с ним. Венгерский коммунист, избравший специальность картографа, не забывал и в поездке о своей профессии. Встретившись на конгрессе с одним из советских коллег, он пытался завести деловой разговор. Но разговора не получалось. Собеседник не знал венгерского, а Шандор Радо только начинал изучать русский. А ему так нужно было получить советские карты — поди объясни это! Собеседники никак не могли понять друг друга. Они жестикулировали, улыбались, пожимали плечами… По коридору Кремлевского дворца проходил в это время Владимир Ильич. Увидев бессловесно жестикулирующую пару, он остановился.

— Могу я быть вам полезен? — спросил Ленин. — Может быть, подойдет немецкий или французский? Что вы хотите сказать?

Шандор объяснил по-немецки, что он венгерский картограф, хотел бы подготовить карты России, чтобы издать их в Венгрии или Австрии, но не может найти нужных материалов…

Из Москвы Радо уехал нагруженный комплектами карт.

Обратно Радо и Уманский возвращались через Петроград. На Невском проспекте росла трава, город выглядел еще более запущенным, чем Москва. Но и здесь люди работали так же напряженно и самозабвенно.

По пути в Таллин «коннозаводчики» попали в трагикомическое положение. Знакомясь с соседями по купе, они назвали свою вымышленную профессию. И, как на грех, их спутники оказались настоящими торговцами — поставляли рысаков для венского ипподрома. Они оживились, узнав, что двое юнцов — их коллеги. Начали расспрашивать о делах, но ни Шандор Радо, ни Константин Уманский понятия не имели о лошадиных породах, о конном спорте, последних дерби, кличках прославленных рысаков… Бормотали в ответ что-то невнятное и, побоявшись разоблачить себя на границе, вышли под каким-то предлогом из поезда. Границу пересекли на другой день, проболтавшись целые сутки в ожидании следующего поезда.

Прошло еще много месяцев, прежде чем Радо смог наконец заняться любимой своей картографией. Блокада новой России постепенно ослабевала. В Вене открылось советское посольство, и функции агентства «Роста-Вин» принял на себя пресс-атташе, прибывший из Москвы. Теперь венгерский эмигрант получил возможность закончить образование. Он поехал в Берлин. Но этой поездке предшествовало знакомство с чудесной немецкой девушкой Еленой Янзен, которая вскоре стала женой Шандора.