В горах Памира и Тянь-Шаня

Вода реки закрыла галечники, вышла из берегов, затопила поля, потом постройки. Уже одни только вершины деревьев торчали из воды, а она все поднималась. И тогда жители долины, одна семья за другой, захватив с собой все, что можно, ушли, уступив поля и пастбища все поднимавшейся воде.

Через несколько лет озеро вытянулось на шестьдесят километров, а глубина его у завала достигла полукилометра. Берега вновь образовавшегося озера стали круты и неприступны, скалы и движущиеся осыпи, стоявшие над долиной, теперь отвесно уходят под воду. Поэтому на берегах Сареза почти невозможно высадиться, а пройти по ним вообще нельзя никуда. Долины рек, впадающих в озеро, кроме одной — Ирхтской, совсем не посещаются людьми. Они отрезаны от всего мира крутейшими и высочайшими хребтами.

Мы думали: вот в этих заброшенных долинках, выходящих к Сарезу, где, вероятно, есть и деревья, и кустарники, где есть питательные коренья и много животных, мы, может быть, и повстречаем того, кого ищем. Но чтобы добраться до этих мест, нужно перебросить на берега озера людей, продовольствие и какое-то судно. Нужно было решить вопрос, как идти к Сарезу и на чем там плавать.

Идти мы решили трудным, но зато самым коротким путем, а плавать на плоту. Этот плот состоял из двух сигарообразных поплавков, на которые крепился дощатый настил. Поплавки состояли из автомобильных и волейбольных камер, заключенных в брезентовые чехлы. Сзади плота — подвесные моторы. Такой плот легко было вьюками перебросить через перевалы. Он был и грузоподъемным, и почти непотопляемым, а потому давал нам известную гарантию безопасности на очень бурном озере с неприступными берегами.

Начался штурм Сареза. На машине мы подтянули снаряжение как можно ближе к перевалу Казанкуль, насколько могла пройти машина. Отсюда до Сареза надо было добираться с конским караваном.

Как мне было известно и как показала первая же разведка, подъем конского каравана на перевал не представляет больших трудностей. Зато спуск к Сарезу чрезвычайно труден. Приходится идти по круто падающей щели, заваленной крупными скальными обломками и осыпями.

Первый караван добрался до озера с большим трудом. Лошади проваливались между камней, падали, бились, раздирая ноги об острые камни. На следующий день весь состав партии — научные сотрудники и альпинисты, караванщики и рабочие — вышел на постройку хотя бы какой-нибудь тропы. В продолжение нескольких дней с рассвета до темна люди растаскивали камни, засыпали глубокие щели, укрепляли осыпи. Работал и караван. Он доставлял доски, моторы, горючее, продовольствие. Груда снаряжения на берегу озера все росла и росла.

Механик Дамм и проводник собак Голиков начали монтировать плот. Монтировщикам было очень несладко: с крутых склонов то и дело валились камни. Свою маленькую палатку, спасаясь от падающих камней, они прилепили под самыми скалами. Камни падали непрерывно. Раз ночью в небольшое углубление, где накануне спали монтировщики, залетел кусок скалы килограммов на сто. В другой раз камень ударил как раз по тому баллону, который они надували. Баллон подпрыгнул вверх, а оба надувавших его кинулись в разные стороны. Кроме того, здесь было поразительно много скорпионов, если не под каждым камнем, то на два камня по одному скорпиону. Но работали ребята хорошо, самозабвенно. За три дня работы по прокладке тропы лица у всех прямо посерели. Когда они приходили по вечерам в лагерь, страшновато было смотреть на их сбитые, исцарапанные руки, ввалившиеся глаза.

Но люди не унывали. Они мечтали, надеялись, что в какой-нибудь долине, где много кустов, где переплелись смородина и шиповник, где скачут зайцы и сурки, они все-таки найдут  т е  с а м ы е  следы…

Долго шла подготовка к сарезской операции — расчистка тропы, доставка снаряжения. Но вот наконец все необходимое доставлено, плот собран, и мы на плоту!

Первое ощущение поразительно. После многих дней напряженной работы, когда каждый шаг по тропе давался с трудом, а подчас и с риском, не нужно делать никаких усилий… А плот, рокоча моторами, легко движется, и перед нами открываются удивительные, красивые и дикие виды прежде недоступного Сареза. Я много походил и поездил, но должен сказать, что сарезские виды — это явление уникальное.

Теперь плот наш непрерывно обходил все озеро, заглядывал во все бухты, подплывал ко всем долинкам. Он высаживал большие и маленькие группы, и люди, надев рюкзаки, уходили вверх по долинам и склонам в горы. Они заглядывали в каждую нишу и пещеру, они рассматривали все следы, собирали все попадавшиеся кости.