В горах Таврии

- Нужна надежная рация, нужен радист, - Меньшиков смотрит на командующего. Петров поправляет пенсне, задумывается.

- Противник намечает перегруппировку войск, - тихим голосом говорит он, - партизаны обязаны помешать этому маневру. Рацию и радиста дадим. Как перебросить связь к партизанам?

- Рекомендую катер-охотник, - предлагает Октябрьский...

...Бухта, сжатая с трех сторон отвесными берегами, все больше погружается в тьму. Тихо всплескивают прибрежные волны. Над заливчиком кочуют обрывки тумана. У маленького причала слегка вздрагивает катер.

На берегу, вобрав в плечи голову, ходит Маркин, он вглядывается в темноту.

До отплытия остаются считанные минуты. Маркин с тревогой смотрит на горку, с которой к причалу сбегает мало притоптанная дорожка. Наконец, его зоркие глаза в темноте замечают людей.

- Эй, берег! - доносится крик.

- Есть берег!

Якунин, радист - молодой паренек в ватнике с ящиком за плечами, а за ним секретарь обкома Меньшиков попадают под луч электрического фонарика, направленного на них Маркиным.

- У вас все готово? - спрашивает лейтенанта Меньшиков.

- Все.

Секретарь обкома отводит в сторону его и Якунина.

- Обком партии и командование надеются на вас. Севастополь ждет связи с партизанами. Помните: с завтрашнего дня мы дни и ночи ждем вас в эфире. Передайте партизанскому командованию - пусть готовят посадочные площадки. Мы пошлем к ним самолеты с продуктами, медикаментами. По выполнении задания возвращайтесь в Севастополь, дайте знать по радио. Мы укажем вам район перехода линии фронта, встретим вас.

- Будет сделано, товарищ секретарь обкома! - говорит Маркин.

...Катер отчалил от берега и вышел в открытое море. Небо спускалось ниже. Поднимался небольшой ветер.

Маркин и Якунин стоят на палубе, прислушиваются к шуму мотора, к свисту холодного ветра.

Темная южная ночь, и чем дальше в море, тем сильнее ветер. Он тугими порывами набрасывается на катер, клонит его к воде. Соленые волны гуляют по маленькой палубе.

Катер уносит группу от родного города в неизвестность. Где, в каких ущельях или пещерах она найдет партизан, затерявшихся в лесах и, наверное, проявляющих очень большую осторожность?

Море разыгрывается еще сильнее, уже большие волны гуляют по палубе.

Маркин поднимается на командирский мостик.

- Правее Голубого залива высадишь нас, - говорит он командиру. Бывал там?

- А где я не бывал, разве у черта на рогах не сидел, - невесело ответил тот. - Там подводные камни.

- Знаю. На берег шлюпкой доберемся.

- Ладно.

Командир затягивается трубкой, смотрит на компас.

- Ну и ночка, прямо-таки для турецких контрабандистов, - беспокоится он за свое суденышко... Волны бросают его, как щепку.

Неожиданно командир приказывает:

- Лево руля, приглушить мотор!

Становится тихо, ветер доносит до слуха отчетливый шум мотора.

- Немецкие охотники, ищут, - говорит командир.

Вскоре шум пропадает за кормой, катер меняет курс и на полном ходу приближается к Голубому заливу. Связные готовятся к высадке, на маленькую шлюпку укладывают самое необходимое.

Буйным натиском катятся прибрежные волны, а вокруг стоят угрюмые каменистые громады.

Шлюпку спускают на воду, прощаются. Волна подхватывает ее и поднимает на гребень. Но сильные руки Маркина налегают на весла, поворачивают шлюпку поперек волны и направляют ее к берегу.

Высаживаются.

Ветер гудит в расщелинах скал, подгоняет людей. Они торопливо покидают берег и идут по тропе через виноградники и огороды.

Вдруг из-за соседней скалы взлетает в небо несколько ракет.

- Ложись! - командует Маркин и первый падает на мерзлую землю.

Свет вырывает из объятий ночи клочок бушующего моря, серую полосу земли и небо, испещренное редкими белыми точками падающего снега.

За ракетами следуют трассирующие пули и доносятся пулеметные очереди.

- Не спят, гады. Надо торопиться, - предлагает Маркин.

Он идет впереди бесшумной походкой. Радист с первых шагов спотыкается и падает.

- Ставь ноги крепче, - шепчет ему старший лейтенант.

Через полчаса подкрались к Севастопольскому шоссе Южного берега Крыма.

Маркин уходит на разведку, а Якунин и радист выжидают в кустах. От холода и тревог радист стучит зубами. Над самой головой трещат моторы, с полузатемненными фарами по шоссе проскакивают мотоциклисты.

Возвращается Маркин.

- Самое время переходить дорогу, патруль только проскочил.

Первым перебегает дорогу Маркин, присматривается и дает сигнал радисту. Тот делает несколько шагов и... падает.

- Батареи, батареи... разбил, эх... - кричит он истошным голосом.

- Тихо, - Маркин подхватывает радиста и несет через дорогу, кладет под кустом. - Можешь идти?

- Могу, только сильно зашибся. Эх, лучше бы на грудь упал, а то на батареи, - горюет паренек.

- Лучше бы ты совсем не падал, растяпа, - распекает его Маркин.

Идут дальше. Чем выше поднимаются, тем глубже снег и свежее. Вокруг на вершинах красуются белые исполинские шапки, окаймленные черными линиями лесов.

Идут по снежной целине, рассветает. Радист выбивается из сил. Привал.

- Нам надо переждать до полудня, а потом на яйлу подниматься, - там перекрещиваются все партизанские тропы, - предлагает Якунин.