В горящем золотом саду

Реа молча махнула рукой на камин и начала расстегивать серое платье, похожее на наряд Елени. Казалось как-то неправильно носить его при служанке, будто Реа насмехается над ней. Пускай девушка привыкла воспринимать персонал как данность, она вовсе не хотела никого унижать.

Было еще довольно рано, но Реа сильно устала, и к тому времени, как Елени развела огонь в камине, она устроилась на кровати, разумеется, жесткой, как и всегда, и ожидала, что сейчас служанка покинет комнату, но та задержалась с выражением неуверенности на лице.

– Что такое? – спросила Реа, стараясь говорить терпеливо. Она мечтала выспаться как следует и проснуться в новом мире, отличном от того, который окружал ее сейчас.

– Мне очень жаль, кириа, – сказала Елени. – Я не хотела вас потревожить, – и она кинулась к выходу, да так, что взметнулся подол платья.

Реа приподнялась в постели. Как странно. Она даже думала броситься за Елени – вдруг ей следует за что-то извиниться? – но заметила какой-то предмет на полу перед камином. В свете пламени узнавался листок пергамента.

Да, точно. Реа подошла к пергаменту и присела на корточки. Записка была сложена во много раз, причем крайне замысловато, и девушка не сразу смогла ее развернуть. Тянуть за уголки не получалось, поэтому она взяла лист в ладони, сложив их лодочкой, и слегка надавила.

Записка раскрылась, как бутон.

На святом тизакском была написана одна фраза.

«Мы с тобой, даже если Михали уже нет».

От подступивших к глазам слез сдавило горло, и Реа всхлипнула. Елени напросилась к ней в служанки, умоляла взять в Стратафому. Почему Реа тогда ее послушала? Теперь было трудно вспомнить.

Вероятно, северная Схорица давно раскинула свои сети. Давно ожидала чего-то.

Ждала… Рею.

Глава 34 Александрос

Реа не спустилась на ужин, но Лексос старался не переживать. Обычно ей не терпелось провести время с ним и Хризанти после возвращения из дома очередного супруга, но теперь сестра вела себя странно, и вот очередное тому свидетельство.

– Наверное, она устала, – предположила Хризанти, когда Лексос об этом упомянул. – Все-таки дорога долгая.

Лексос подумал, что Реа скорее устала от разговора с Васой, чем от дороги, но прикусил язык.

Они стояли возле своих мест, дожидаясь отца, чтобы приступить к ужину. Слуги уже принесли еду, но Ницос, Хризанти и Лексос ни к чему не притронулись.

Вряд ли Васа собирался скоро подойти. Свет за окном померк, от овощного супа не шел пар, стул отца никто не отодвинул, не было слышно ни шороха.

– Может, хотя бы усядемся? – спросила Хризанти. – На это он не рассердится.

Лексос фыркнул.

– С него станется.

– Просто мы до сих пор стоим, и…

– Хватит, – бросил Ницос, устраиваясь на стуле.

Лексос и Хризанти с удивлением взглянули на брата, который тянулся к корзинке с выпечкой.

– Что? – спросил он. – Вы не голодные?

Хризанти сочувственно посмотрела на Лексоса.

– Это просто ужин.

– Сегодня оправдываешься в мелочах, завтра – в чем-то серьезном, – строго проговорил Лексос. Юноша понимал, что реагирует слишком остро и пытается наказать брата и сестру за собственное предательство, но не мог сдержать лицемерную злобу. – Если мы не соблюдаем правила, не выражаем малейшего уважения, то…

– Кстати, – вдруг вставил Ницос, – а совет стратагиози, который ты созвал, тоже был выражением уважения?

Лексос похолодел.

– Откуда ты знаешь о совете?

– Ты и впрямь считал, что сможешь держать встречу в секрете? – Ницос покачал головой, загребая суп ложкой. – В Агиоконе многие готовы поделиться слухами.

Не очень похоже, чтобы он подразумевал обычные сплетни, гуляющие среди простого люда. Голос Ницоса звучал уверенно, и Лексос не сомневался: пока он путешествовал, пытаясь обеспечить светлое будущее Тизакоса, младший брат тоже строил планы.

– Значит, у тебя есть свои источники? – спросил Лексос.

– Было бы глупо впустую тратить все время в мастерской, правда? – с горечью сказал Ницос. – Я нашел более полезное занятие, – он говорил практически словами Васы.

Лексос не раз слышал подобное от отца и видел, как речи Васы влияют на брата. И вот результат.

– Что будешь делать? – спросил Ницос, откидываясь на спинку стула.

Русые волосы были припорошены сажей, вероятно, от какого-то эксперимента на чердаке, и выглядел он не старше, чем накануне, но Лексоса вдруг поразили его резкие скулы. Да и детская пухлость щек куда-то исчезла…

– Возможно, именно поэтому наш дорогой отец не присоединился к нам за ужином? – предположил Ницос, склонив голову набок. – Уверен, ты поделился с ним задумкой? Если честно, милый брат, поразительно видеть тебя еще живым.

Лексос понимал, что поступает не слишком мудро, но не мог спокойно смотреть, как Ницос осуждающе ухмыляется. Младший брат и понятия не имел, каково это – быть преемником стратагиози, тем более Васы.

– У меня есть план, – пылко ответил Лексос. – И между прочим, Васа согласился.