В городах Луны

– Папу… папу подвел! – размазывая слезы, выдавил Григорий. И худо-бедно взял себя в руки: – Вам не понять, вы сироты.

– В-вот спа-спасибо! – возмутился Арно. – Не каркай.

– Я думал, хоть оборотнем больше пользы принесу, – не обратил внимания на его реплику Григорий. – Но отец все равно: «Антоша там, Антоша тут, будь достоин своего брата». И это все ради Антоши!

– Что все? – резко спросил Рудо.

– Это. Все, – шмыгнул носом Гриха. – Ради Антошеньки ненаглядного за вами ношусь, как дебил. – Он дернул за оборку свою идиотскую юбку. Надо же, как долго продержался Каринин наспех сотворенный знак. Ликантроп тем временем продолжал жаловаться на жизнь: – А все дело в том, что Антошину мать он любил, а моя – так, подвернулась случайно.

– У-у-у, как все запущено! – Карина, как смогла, уселась рядом. – Слушай, ты, конечно, хмырь болотный. Но тебе не стыдно в таком возрасте за папины кальсоны держаться? Сам по себе ничего не хочешь, только то, что папочка велит? Во, на меня посмотри. Если бы я делала, как папе надо, меня бы уже в живых не было. Ради высшей цели, конечно, – добавила она больше для Диймара, чем для Григория.

Григорий вскинул на нее глаза. В них все еще блестели злые слезы.

– Говорю же, тебе не понять. Я всю жизнь стараюсь быть достойным сыном, а что получается? – Он кивнул на юбку, в которой носился по милости Карины. – Меня папа отправил на помощь этой… Клариссе Радовой. А я обоср… опозорился. Сижу вот… Я ж не дурак, понимаю, что мне с вами пятерыми не справиться. А она накажет. Ей папа разрешил.

– Ну… давай наружу выйдем, а там мы тебе по башке дадим. Типа, оглушили, и ты не виноват, – предложила Карина. – Это такой способ предателей и двурушников от наказания спасать, знаешь ли. Работает, мы проверяли, – добавила она снова специально для Диймара. Тот презрительно фыркнул. Дошло, значит.

– Здесь дайте, – заявил вдруг Григорий. – Там Кларисса Радова.

– Так она и будет нас там дожидаться, – возразил Митька, – мы тут почти час зависаем.

– Не дожидаться, – замотал головой ликантроп, – тут час, там две минуты.

– С чего ты взял? – удивился Рудо.

Григорий замялся.

– Я застрял мордой туда, а задницей сюда. Гадом буду, идет по-разному там и здесь…

– Время «идти» не может, – взвился Диймар. – Время – это мера перемен во всем сущем…

Рудо жестом велел ему замолчать. Из-за тесноты попал по затылку Арнохе, и жест потерял эффектность. Но, к счастью, не эффективность. Диймар умолк.

– Ну, допустим, ты, хм, задницей учуял, что время в том подземелье и здесь, а значит, и снаружи, идет по-разному, – задумчиво сказал он. – Это логично, потому что, когда я следил за Ариссой, она провела в подземелье час или чуть больше. С моей точки зрения. Но ведь за этот час она умудрилась пообщаться с князем, что было непросто, учитывая языковой барьер и, гхм, состояние старикана. Что ж, логично, что Кларисса Радова ждет снаружи. Плохо, но, если…

– Угу, звери задрожали, в обморок упали, – хмыкнул Митька.

– …если мы откроем лунную тропу прямо от входа и очень быстро побежим, то окажемся вне досягаемости для нашей госпожи знаккера, – продолжил старший волк.

– Почему это? – не поняла Карина.

– Если мы пробежим по тропе достаточно далеко, она не последует за нами из-за гончих.

– Да конечно! Пришла же она на Землю из Трилунья. Наплевав на псин! – фыркнула девчонка.

– В Третий город луны, – встрял Диймар. – Тропа между Третьими городами уже пропахла волками. Зато между Вторыми городами сейчас разве что самоубийца попрется. Или волк. Да и на волка, наверное, набросятся. Они же одичавшие и голодные.

– Я не пойду, – мотнул головой Григорий, – я же говорю, вам меня не понять. Только по башке дайте так, чтобы Кларисса поверила…

– Давайте уже как-нибудь поживее. – Карина почти физически ощутила, как внутри нее включился режим «что тут думать, прыгать надо». – Мы с Митькой открываем тропу, Рудо и Гриха дерутся. Как оставить Гриху и впустить на тропу Рудо, думайте сами, не маленькие. На тропе берем в кольцо Диймара и, на всякий пожарный случай, Арноху. Если полезут гончие – будем драться. Возражения есть?

– Нету, – удивленно таращась на нее, промычал с пола наследник нецензурной фамилии.

– Тогда вставай. – Рудо с хрустом размял кулаки.

Григорий подпрыгнул как на пружине.

Митька и Карина выскочили в трехмерное пространство и тут же на свежий холодный воздух, превращаясь в волков, что называется, в прыжке.

Перед глазами мелькнуло удивленное лицо Клары. Она только что поднялась на холм. Прав был Григорий, утверждая, что для его пятой точки время шло медленнее, чем для морды. Над Вильнюсом еще даже небо не посветлело. Знаккерша вскинула руку. Вот только воспитательных знаков сейчас и не хватало!

Но на этот раз тропа вспыхнула под лапами, земля поменялась местами с небом, и туманное клочкастое Межмирье заколыхалось вокруг. Карина слегка обогнала Митьку, затормозила и обернулась человеком. Белый волк-подросток (все-таки пока не совсем взрослый зверюга!) едва не снес ее с ног и с тропы. Обошлось, конечно же. Митька превратился в парня.

– Надо же, я в прошлый раз даже не осмотрелся тут…