В гору

Охватывающая чуть ли не все прослойки латвийской деревни галерея образов в романе «В гору» сочетается с исчерпывающим показом конкретных типических обстоятельств послевоенных лет.

Возвращение демобилизованных воинов, первые шаги в создании органов советской власти, организация уборки урожая на бесхозных полях и поставок, так необходимых фронту, восстановление разрушенного хозяйства, раздел земли между бывшими батраками и безземельными крестьянами, борьба с бандитизмом, организация машинно-прокатного пункта, первые шаги к созданию сельскохозяйственных артелей, успехи и неудачи в воспитании кадров и многие другие проблемы экономической и политической борьбы не только упомянуты ради «современности», колорита в романе. Они стали главным содержанием деятельности изображенных в романе людей, и вместе с тем причиной конфликтов, при решении которых раскрываются человеческие характеры.

Но в то же время писательница остается в границах художественного произведения, избегая голой публицистичности. Конкретные приметы времени для нее не стали предметом экономического или исторического исследования, они служат показу важных для художественного произведения типических условий. Как и вообще в реалистическом искусстве, в литературе социалистического реализма всегда остается в силе тезис о типических условиях, как о предпосылке для изображения типических характеров. Но именно показ этих условий порой таит в себе наибольшие трудности. Об этом стоит напомнить потому, что в последние годы в произведениях латышской литературы, повествующих о жизни латвийской деревни, нередко отсутствует глубина в обрисовке характеров и изображении жизни. Это, очевидно, объясняется поверхностным восприятием действительности. Анна Саксе борьбу за построение новой жизни в латышской деревне в первые послевоенные годы сумела показать с яркой правдивостью, с характерной для эпохи конкретностью, в неустанном росте положительных жизненных сил.

Насколько писательница чужда всяким украшательским тенденциям, видно по таким созданным ею образам, как Юрис Озол и его дочь Мирдза.

Уверенность Озола в том, что с изгнанием облаченного в военную форму врага борьба еще не закончена, вскоре подтверждается. Откровенные противники советской власти уходят в леса, терроризируют население, совершают диверсии. Еще пускается в ход оружие и льется кровь. Не менее трудным было и одоление скрытого сопротивления кулаков и их приспешников.

Скомпрометировать советскую власть и сохранить свое влияние — главная цель врага. Он ловко использует неопытность молодых советских работников. Махинации противника иногда достигают цели. Даже такой знающий жизнь человек, как старый Пакалн, обращается к комсомолке Мирдзе с недоуменными вопросами. А девушка сама ищет объяснения событиям, которые происходят вокруг нее. Жизнь, как шумящий в весеннее половодье поток, выбрасывает на поверхность муть и мусор. Мирдзу одолевают мысли:

«Как все усложняется и запутывается, все иначе, чем она мечтала в мрачные годы немецкого господства. Казалось, что стоит только прогнать немцев и их прислужников — шуцманов, и сразу лицо всей страны изменится — люди станут самоотверженными, будут помогать друг другу в восстановлении разрушенного, и общие интересы станут преобладать над личными.

Но это не так, совсем не так, хотелось кричать. Даже на мельнице не мелят тому, кто не дает взяток. Как противно — точно при немцах, когда без куска масла и бутылки водки нельзя было зайти даже к сапожнику или портному. А в учреждениях, которые должны это видеть, — равнодушие. Даже не отвечают на жалобы… и все это обращается против советской власти. И вот она, Мирдза, не в состоянии больше так смело смотреть каждому в глаза, не может с гордостью сказать: видите, мы сразу же сделали жизнь лучше, извели взяточничество, справедливо распределили землю, желающих учиться послали в школы, в учреждениях у нас работают частные, отзывчивые люди. Разве теперь можно это с уверенностью сказать?»