В гостях у Рема или разведчик из будущего

— Это я университет закончил в Петрограде, а ты шарашкину контору, а не университет! Университет он заканчивал… Тот, кто учился в университете, так себя не ведёт, особенно сам с собой! Это быдло пьяное так на базаре ругается, а не студент или выпускник университета. Соблюдайте в конце концов приличия, товарищ! Или кто вы там есть на самом деле⁈ Да и порядочные евреи никогда не позволят себе такое поведение! Если не из украинского хутора, конечно.

— А что, если и так? — взвился Шириновский.

— Ничего, разговор закончен!

— Фриц, фашист, скотина! — бушевал Вольфович. — Я родился в Казахстане, в Алма-Ате!

— Знать не знаю такого города.

— В Верном, в Верном я родился! — вспомнил Шириновский прежнее название родного города.

— Верный знаю. Хороший был город, казачий, — поумерил пыл Маричев. — Теперь, стало быть, Алма-Ата называется?

— Да!!!

— Плохо, — буркнул советский разведчик, но тут же вернулся к проблеме коммуникации: — Когда вы соизволите обращаться ко мне вежливо и перестанете меня оскорблять, тогда и поговорим! Если этого не произойдёт, то вы и дальше сможете беспрепятственно пользоваться моей памятью (повлиять на это я не могу!), но лично я вам помогать отказываюсь. А вы со своим шизоидным темпераментом очень скоро привлечёте к себе ненужное внимание и провалите всё задание. Правда, скверные последствия коснутся нас обоих. Ну, и поделом!

— Эм-мм, гм, кха, так. Ну ладно, так…

Шириновский задумался. Человек зрелый, пожилой, много повидавший, он не собирался играть с огнём. Тем более сейчас, вновь очутившись в молодом теле. Однако и прежние закореневшие привычки никуда не делись, они остались вместе с ним, как приросшая навеки маска. Оно завсегда так: сначала ты её сам создаёшь, долго носишь, а потом вдруг осознаёшь, что скинуть эту маску уже не получается.

Вот и в отношениях с прежним владельцем тела нашла коса на камень! Прогнуть Маричева под себя Шигриновскому не удалось. Пришло время решать окончательно: или — или. Хотя чего тут решать? Всё очевидно: придётся уступать.

— Ну, это, — пошёл на попятную Владимир Вольфович, — я согласен. Ладно, давай договариваться.

— Договариваться я всегда готов. Готов ли ты, человек из будущего?

— Всегда готов! Не волнуйся, если Шириновский, сказал, что готов договариваться, он будет договариваться.

— Ну-ну. Шириновский, гм. А если не по фамилии, то как к тебе обращаться?

— Вольфович можно.

— Ясно, а ко мне просто по имени: Николай.

— Просто Николай?

— Да, я же не царь и не князь какой, можно и так.

— Ну ладно. Тогда мир и сотрудничество?

— Сотрудничество и единство!

— Пусть так, — покладисто согласился Шириновский. — Сотрудничество и единство!

Две призрачные сущности внутри одной головы протянули друг другу виртуальные руки и скрепили их ментальным рукопожатием, подарив друг другу частичку своей души. Да, именно души или, быть может, сознания. Не важно, в общем-то! Главное, они договорились в большом, а в малом договориться ни с кем и никогда всё равно не возможно, да и не нужно.

— Ты хоть женат? Или сейчас с кем-нибудь живёшь? — вдруг спросил у своего вновь обретённого второго «Я» Шириновский.

— Была у меня жена, погибла в Гражданской от тифа. Детей не успели завести. А здесь как-то не до того было. Нет тут у меня никого: ни жены, ни подруги. Так, к проституткам иногда хожу, когда уж совсем невмоготу. Напряжение снимаю.

— Это неправильно, жена нужна! Но не абы какая… К этому делу надо с умом подойти. Да и не любят нигде холостяков.

— Некогда было. Не до того, — повторил Николай.

— Понятно. Ну что же, тогда придётся мне брать всё в свои руки. Ладно, время ещё есть. Сейчас пока в больнице полежим, потом долечимся, а уже после и искать начнём. Эх, найдём тут себе немочку! Важно, чтобы не страшная, и чтобы богатая, и чтобы положение имела, — мысленно потёр ладонями Шириновский. — Так, ты же фон барон?

— Да, барон остзейский.

— Жаль, что не германский. Остзейский не сильно тут котироваться будет.

— Я знаю, но по легенде только так, иначе бы и вовсе ничего не получилось. Да и сложнее намного. Давно бы раскусили и либо морду набили, либо по-тихому в подворотне удавили. Ну, или бы выслали из страны.

— Это да… — протянул Вольфович, тут же задумавшись. Сложно всё, очень сложно.

Глава 6 Много хочешь, мало получишь

На следующий день Владимиру Вольфовичу стало значительно лучше, и в этот раз он даже смог самостоятельно доесть противную кашу. Фройляйн медсестра всё это время одобрительно смотрела на него, надеясь, что вскоре он перестанет просить утку, и ей не придётся выносить за ним судно. Голова у Шириновского ещё болела, но не так сильно, как раньше. Да и внутренние дебаты с Маричевым немного поутихли. Накал, что называется, пропал