В гостях у тетушки Клио

«Последующие великие события дадут нам новые возможности для

возобновления борьбы». Общим резюме его письма можно считать

слова: «Ныне так же, как евреи в Израиле верят в возрождение своего

государства, наши люди должны жить с подобной же верой и разъяснять

это подрастающему поколению». Заканчивалось оно так: «Через два дня

мы выезжаем за границу. Пусть Аллах предопределит если не нашу

встречу, так встречу наших детей».

***

Через два дня он простился с Нафисой (как потом оказалось – навсегда) и

в одежде дервиша перешел персидскую границу. Следующие два месяца

он пробыл в Хорасане, недалеко от советской границы. Сначала он

ожидал разрешения на въезд от местных пограничников. В Мешхеде он

встретился с советским консулом Хакимовым. Встреча была довольно

мирной. В дальнейшем этот человек станет советским полпредом в

Джидде, т.е. при дворе саудовского короля Абдель Азиза и заведет с ним

личную дружбу. Ну, в 1937-ом вызов в Москву и, как было тогда

принято, расстрел. На этом полпредство закрылось, больше ни с кем из

Советов король иметь дело не захотел. Одно время в Уфе, в Башкирском

драмтеатре шла о нем пьеса «Красный паша». Валидову консул помог

установить связи с прославленными мешхедскими библиотеками. Как мы

увидим дальше, это сыграло большую роль в судьбе нашего персонажа.

Но пока он был занят написанием и рассылкой писем правительствам

Турции, Ирана и Афганистана, в

которых очень нелестно отзывался о

политике Москвы в Туркестане,

предупреждал о грозящей российской

угрозе, советовал создать что-то

вроде будущего Багдадского пакта

для защиты от Москвы. Но этот пакт

в 50-х годах создавался при

поддержке и по инициативе

Великобритании и США, а беглый

предводитель басмачей, конечно, мог

только предлагать идеи и не имел за

собой силы.

Валидов очень опасался – не нарвется

ли он на вооруженных советских

агентов в своем будущем пути в

210

В гостях у тетушки Клио

Афганистан. Он вел очень интенсивную деятельность по спасению себя

от этой опасности. Как далее выяснилось – практически никто на него не

покусился. Но, кроме этого, он действительно вел поиски среди

средневековых рукописей в библиотеке. И тут его ждала удача. Он нашел

труд знаменитого арабского географа IX века Ибн аль-Факиха, к

которому были подшиты путевые заметки арабских путешественников

Абу Дулафа и Ибн Фадлана. О существовании заметок Ибн Фадлана

было уже известно из более поздних географических сводов, но никто

пока этой рукописи не видел. Это первое путешествие араба вверх по

Волге-Итилю до Булгара, о котором нам известно. И это первые арабские

сведения о русах и славянах. Можно сказать, что тут была первая встреча

Арабского Востока с Восточной Европой. Заодно тут был и рассказ о

знакомстве арабов с башкирами. Русскоязычная публика, в основном, знает об Ибн Фадлане и его путешествии по фильму «Тринадцатый

воин», где эту роль играет Антонио Бандерас. Но там, конечно, от

арабской рукописи осталось немного.

Сегодня мы с вами сразу отнесли бы рукопись на ксерокс, тогда было

фотокопирование. Но у Ахмет-Заки фотоаппарата не было, так что ему

пришлось эти заметки переписывать от руки. Через год он расскажет о

находке во французском «Азиатском обществе», то есть, введет ее в

научный круг, а через двенадцать лет защитит в Венском университете

докторскую диссертацию именно по этой книге.

Он получил от военного министра Ирана (а через год шахиншаха) Резы-

хана приглашение приехать для встречи в Тегеран, но ответил, что

обязательно приедет после Афганистана. В апреле он действительно

отправился в Кабул, но по дороге застрял на пять недель в древнем

Герате, где ему, среди прочего, удалось разыскать забытую могилу

великого узбекского и персидского поэта Средневековья Алишера

Навои. Кроме того, он нашел несколько древних рукописей на забытом

хорезмийском тюркском языке.

В Кабуле он встречался с министрами, с турецким послом. На писал

несколько записок для эмирского правительства по отношениям с

Россией, по развитию системы образования и т.д.., советы он любил

давать всю жизнь. Но, в общем, понятно было, что тут ему делать нечего.

Афганский эмир Аманулла не хотел ссориться с Москвой, оказывать