В гостях у турок. Юмористическое описание путешествия супругов Николая Ивановича и Глафиры Семеновны Ивановых через славянские земли в Константинополь

– Ах да, да… То-то я видел в окнах голые красные тела. Но ведь эта баня, я думаю, для простого народа, иначе неужели бы полированный человек стал отираться полотенцем около незанавешенного окна! И наконец, это баня турецкая, а я про русскую баню спрашиваю: с каменкой и полком для паренья.

– Такой русской бани нет.

– А еще толкуете о том, что сделали полный поворот ко всему русскому! – процедил сквозь зубы Николай Иванович, покачал головой и наставительно заметил: – Скорей нужно завести в Софии русскую баню на московский манер, и она будет служить образцом для бань других болгарских городов. И вот вам третья громоносная передовая статья: русская баня. Ну, уж теперь, кажется, все… Вам чаю стакан не прикажете ли? – предложил он сотруднику болгарской газеты.

– Нет, благодарю вас… Я тороплюсь в редакцию. Нужно написать, нужно послать в типографию, – отвечал тот, встал, переминался и, наконец, снова обратился с Николаю Ивановичу: – Еще один, может быть, нескромный вопрос. Вы с какими целями посетили нашу столицу, ваше превосходительство?

– Я? Просто из любопытства, чтобы видеть славянские земли. Я и жена туристы и пробираемся в Константинополь.

– Туристы? В Константинополь? А вы не командированы каким-либо русским министерством?

– Нет-нет. По собственному желанию.

– Может быть, это тоже тайна, которую вы, как дипломат, не вправе сообщить?

– Нет-нет. То есть, конечно, я путешествую с известными целями, но… Нет-нет! – И Николай Иванович махнул рукой.

– В таком случае не смею вас, ваше превосходительство, утруждать больше своим присутствием. Честь имею кланяться и поблагодарить за сообщения.

И сотрудник болгарской газеты поклонился, Николай Иванович подал ему руку, подала и Глафира Семеновна.

Николай Иванович вышел его проводить в коридор и кричал ему вслед:

– Так не забудьте сюжеты для передовых статей-то! Самовар, квас и баня! Русская баня на московский манер!

Осмотр Софии

Николай Иванович вернулся из коридора в комнату и торжествующе сказал жене:

– Каково! Нет, в самом деле, должно быть, я очень похож на статского генерала!

– Да ведь сам же ты аттестовал себя коридорному превосходительством, – отвечала Глафира Семеновна.

– Э, матушка, другой сколько угодно аттестуйся, но ничего не выйдет. А у меня есть даже во взгляде что-то такое превосходительное. Коридорный с первого раза спросил меня, не превосходительство ли я. Да и не в одной Софии. В Белграде тоже.

И Николай Иванович, заложа руку за борт пиджака, и приподняв голову, и хмуря брови, стал позировать перед зеркалом.

– Лакеи и швейцары и мальчишек величают превосходительством, если им хорошо на чай дают, – сказала Глафира Семеновна.

– Однако я здешнему коридорному еще ни копейки не дал. И наконец, ведь не один коридорный. Вот сейчас был человек образованный, писатель, а как он меня величал превосходительством-то!

– Зато как нехорошо будет, если узнают, что ты наврал!

– А что такое? Голову за это не снимут.

– Неприятно будет, скажут: самозванец.

– Поди ты! Как узнать? Никто не узнает.

– Да ведь паспорт-то твой на болгарской границе записывали. Там ведь есть наше звание.

– Это в Цариброде-то? А Цариброд отсюда верст триста. Никто не узнает, если я буду себя держать по-генеральски. А я буду себя так держать, – проговорил Николай Иванович и позвонил.

Вбежал коридорный.

– Слушайте, Франц… – обратился к нему Николай Иванович. – Херензи… Нам мало этой комнаты. Вениг… Нам нужно еще комнату. Нох ейн циммер… Мне нужна приемная. Вы видите, ко мне начинают ходить посетители и мне негде их принять. Вы поняли?

– Разбирам, экселенц, – поклонился коридорный. – Оште едина одая?

– Не свободна ли у вас рядом комната? Тогда можно отворить вот эту дверь, – указал Николай Иванович на дверь.

– Има комната, има…

– Что ты затеваешь? – спросила Глафира Семеновна. – Куда нам?..

– Не твое дело. Ну, так отворите эту комнату, Франц. Я ее беру… Это будет мой кабинет!

Николай Иванович вышел с Францем в коридор. Через некоторое время Глафира Семеновна увидала, как из соседнего номера распахнулась в их комнату дверь, а на пороге стояли коридорный и ее муж, и последний говорил:

– Комната небольшая, всего стоит три лева в сутки, но нам так будет куда удобнее!

– Брось, Николай. Что ты затеваешь? – сказала Глафира Семеновна.

– Ах, оставь, пожалуйста! Ну что тебе за забота? А теперь, – обратился Николай Иванович к коридорному, – хороший фаэтон нам. Мы едем кататься по городу. Шпацирен… Да чтобы лошади были хорошие, добры кони.

– Има, има, господине, – поклонился коридорный и исчез исполнять приказ.

– Одевайся, Глафира Семеновна, и едем осматривать город, – обратился Николай Иванович к жене. – Я даже потребую из гостиницы человека себе на козлы. Пусть едет тот молодец, который вчера встретил нас на железной дороге. Он расторопный малый, говорит немножко по-русски и может служить нам как чичероне. Только уж ты одевайся понаряднее, – прибавил он.

– Чудишь ты, кажется, – покачала головой Глафира Семеновна и стала одеваться.