В гостях у турок. Юмористическое описание путешествия супругов Николая Ивановича и Глафиры Семеновны Ивановых через славянские земли в Константинополь

Николай Иванович взглянул на бутылку, увидал ярлык завода Смирнова в Москве и умилился.

– Вот за это спасибо! Вот за это мерси! – воскликнул он. – С русской пограничной станции Границы этого добра не видал. Глаша! Каково? Русская водка. Вот это истинные братья-славяне, настоящие братья, если поддерживают нашу русскую коммерцию.

И он, налив себе рюмку водки, с наслаждением ее выпил и стал закусывать сардинкой.

Интервью с его превосходительством

Обед чисто болгарской кухни, составленный для Николая Ивановича ресторанным слугой, особенно вкусным, однако, Николаю Ивановичу не показался. Первое блюдо – говеждо расол – он только попробовал, из мясного фарша в виноградных листьях съел тоже только половину. Третье блюдо пиле печено с зеле оказалось жареным цыпленком с капустой. Цыпленка Николай Иванович съел, а капусту оставил, найдя этот гарнир совсем не идущим к жаркому.

– Ну что? – спросила его Глафира Семеновна, подозрительно смотревшая на незнакомые кушанья. – Не нравится?

– Нет, ничего. Все-таки оригинально, – отвечал тот.

– Отчего же не доедаешь?

– Да что ж доедать-то? Будет с меня, что я попробовал. Зато теперь имею понятие о болгарской стряпне. Все-таки она куда лучше сербской. Нигде деревянного масла ни капли. Вот вино здесь красное монастырское хорошо.

– Что ты! Вакса. Я с сельтерской водой через силу пью.

– На бургонское смахивает.

– Вот уж нисколько-то не похоже… Однако куда же мы после обеда? Ведь уж темнеет.

– Домой поедем.

– И целый день будем дома сидеть? Не желаю. Поедем в театр, что ли, в цирк, а то так в какой-нибудь кафешантан, – заявила Глафира Семеновна.

– Да есть ли здесь театры-то? – усомнился супруг. – Здесь театр только еще строится. Нам давеча только стройку его показывали.

– Ты спроси афиши – вот и узнаем, есть ли какие- нибудь представления.

– Кельнер! Афиши! – крикнул Николай Иванович слуге.

Слуга подскочил к столу и выпучил глаза.

– Афиши. Молим вас афиши… – повторил Николай Иванович.

– Здесь в Софии афиши не издаются, – послышалось с соседнего стола.

Николай Иванович обернулся и увидел коротенького человечка с бородкой клином и в черном плисовом пиджаке, при белом жилете и серых панталонах. Коротенький человек встал и поклонился.

– Отчего? – задал вопрос Николай Иванович.

– Оттого что зрелищ нет.

– Но ведь есть же какие-нибудь развлечения? – вмешалась в разговор Глафира Семеновна.

– Кафешантаны имеются при двух-трех гостиницах, но там представления без всякой программы.

– Стало быть, это точно так же, как и в Белграде? Невесело же вы живете!

– У нас бывают иногда спектакли в Славянской Беседе… Но теперь весна… Весенний сезон.

– И в клубах никаких нет развлечений?

– Карты, шахматы.

– Как это скучно!

– Что делать, мадам… Вы не должны сравнивать нашу Софью наравне с большими городами Европы. Мы только еще приближаемся к Европе, – сказал коротенький человек и опять поклонился.

– Все равно. Мы поедем в кафешантан, потому что я не намерена целый вечер сидеть дома, – шепнула Глафира Семеновна мужу.

– Как хочешь, душенька. А только хорошо ли замужней-то женщине в кафешантан? – отвечал тот и подозвал кельнера, чтобы рассчитаться с ним.

– А в Париже-то? В Париже я была с тобой и на балах кокоток в «Мулен Руж» и «Шануар». Сам же ты говорил, что с мужем везде можно. Флаг покрывает товар.

– Так-то оно так. Но в Париже нас никто не знал.

– А здесь-то кто знает?

Николай Иванович поправил воротнички на рубашке и приосанился.

– Ну, как тебе сказать… Здесь меня принимают за особу дипломатического корпуса.

– Кто тебе сказал? Ты меня смешишь! – воскликнула Глафира Семеновна.

– А давеча утром-то? Приехал репортер и стал расспрашивать. Ведь завтра мы будем уж в газете.

– Не смеши меня, Николай! Какой-то дурак явился к тебе с расспросами, а ты уж и не весть что подумал!

– Не кричи, пожалуйста! Эта козлиная бородка и то нас пристально рассматривает.

Подошел слуга и принес счет. Николай Иванович заглянул в счет и поразился от удивления. За шесть порций кушанья, за водку, закуску, вино и сифон сельтерской воды с него требовали семь с половиной левов, что, считая на русские деньги, было меньше трех рублей. Он отсчитал девять левов, придвинул их к слуге и сказал:

– А остальное возьмите себе.

Не менее Николая Ивановича поразился удивлением и слуга, получив полтора лева на чай. Он даже весь вспыхнул и заговорил, кланяясь:

– Благодарю, господине! Благодарю, экселенц…

Супруги Ивановы поднялись из-за стола и хотели уходить из ресторана, как вдруг к ним подскочил коротенький человек с клинистой бородкой и, поклонясь, проговорил:

– Могу я просить у вашего превосходительства несколько минут аудиенции?

Николай Иванович даже слегка попятился от удивления, но отвечал:

– Сделайте одолжение.

Коротенький человек вытащил из кармана записную книжку и карандаш и продолжал: