В Иродовой Бездне. Книга 4

— А вот вы сами участвуете в нарушении. Тут есть сектанты, и вы с ними связаны, и вы собираетесь, устраиваете всякие сборища. А есть порядок, закон, что религиозная община должна быть зарегистрирована и только тогда верующие получают право собираться.

— Но, насколько я знаю, — сказал Лева, — здесь никого нет против регистрации. Только, вы сами знаете, старички да старушки — они уже подавали вам заявление, чтобы регистрироваться.

— Я не могу их зарегистрировать, — сказал уполномоченный, — надо чтобы был пресвитер, имеющий удостоверение от Всесоюзного Совета евангельских христиан (баптистов), я вызвал вашего пресвитера, у него никаких удостоверений нет, он не рукоположен, просто, может, самозванец какой…

— Да это, безусловно, все уладится и из Москвы ему пришлют удостоверение, — сказал Лева.

— Ну вот, когда уладится, тогда и получите право собираться и молиться. А без этого устраивать собрания — это поощрять беззаконие. Я приехал сюда категорически запретить всякие собрания. Когда зарегистрируетесь — пожалуйста.

— Собственно говоря, почему вы со мной говорите о регистрации? — спросил Лева.

— Мы знаем, вы имеете влияние на сектантов и, как только приехали, активизировали их.

— Ничего плохого, — сказал Лева, — у нас нет. Вот собрали подарки в госпиталь. Все это доброе…

— Не прикрывайтесь подарками. Мы знаем, ваша главная цель — развитие сектантства, ловля душ человеческих. Слушайтесь меня, я не желаю вам зла.

С тяжелым сердцем Лева вышел из сельсовета. Придя домой, он все рассказал сестре — хозяйке дома. Они вместе преклонили колени и молились Господу. Старушка-хозяйка никогда громко не молилась, а только все шептала что-то про себя. Лева молился своему лучшему Другу и рассказывал о своем и братском положении.

На следующий день он повидался с братом Иваном Петровичем и старцами, и решили тут же, не откладывая, вновь написать заявление о регистрации общины в количестве 27 членов и послать его уполномоченному. Написали также в Москву, во ВСЕХБ.

Вот копия этого письма:

«Возлюбленные братья! Мир и радость вам да умножатся! (Деяния апост. 16, 9).

В селе Тяглое Озеро Пестравского района, Куйбышевской области нас, верующих евангельских христиан-баптистов, имеется 27 человек. Необходимо провести регистрацию согласно существующему положению. Для этого умоляем вас, братья, милостью Божьей:

1. Утвердите нам выделенного из нашей среды руководящего Федюнина Ивана Петровича. Брат в течение трех лет исполняет возложенные на него обязанности, прощен в 1925 году братом Т. Тимошенко. Брат хлебороб, колхозник-пастух. В жизни беспорочный.

2. Не замедлите прислать к нам брата для рукоположения И. П. Федюнина.

Помещение под молитвенный дом имеется. О нем подано заявление уполномоченному по делам религиозных культов по Куйбышевской области. Ответ сообщите письмом или телеграммой. Нам отвечайте по адресу: Куйбышевская область, Пестрав-ский район, село Тяглое Озеро, И. П. Федюнину».

Отправили и ждали ответа. Но братья из Москвы ответной телеграммы не дали, и письма от них так и не было получено.

В чем дело? Бог знает!

Прошло несколько дней, и в село на легковой автомашине приехал секретарь партии. Все задвигалось, все как-то по особенному подтянулось.

Леве сообщили, что вечером в избе-читальне будет собрание жителей всего села, что к секретарю партии вызваны пресвитеры — молоканский и баптистский и что с них взяты подписки, что они соберут в избу-читальню на собрание всех верующих.

К вечеру в сельсовет пригласили и Леву. Секретарь партии встретил его, как будто перед ним был злейший враг его.

— Вы что тут, с сектантами связались? Вы интеллигенция на селе. Мы это терпеть не можем, мы меры примем, я это не покрою, я это выявлю перед всем народом…

Лева пытался доказать, что, как верующий, он имеет право общаться с верующими, исповедовать свои убеждения; что эта вера, которую вместе с ним исповедуют его братья и сестры, ведет на селе только к развитию честности, к усилению в народе элементов правды и трудолюбия. В подтверждение доброй деятельности сельчан верующих Лева привел их заботу о раненых, что все они отцы и матери тех, кто сражается на фронтах. На все это секретарь отвечал однотипно и невразумительно: что этот дурман тормозит, мешает, что он этого больше не потерпит.

И невольно из этой беседы Лева извлек для себя одно мудрое правило: Его завещал нам великий русский поэт А С. Пушкин:

«Хвалу и клевету приемли равнодушно».

Изба-читальня, как никогда, была полной. Пришли все верующие, пришли люди из деревни Садовка. По существу повестки собрание должно было быть посвящено вопросу о проведении посевной: как лучше и успешнее провести весенний сев. Слово для доклада было предоставлено секретарю партии. Он недолго говорил о посевной. И, засунув руки в карман, зло взглянул на сидевшего за столом рядом с руководителями села Леву и начал обвинительную речь, которой мог бы позавидовать любой прокурор.