В Каталонию

— Они тебя отпустили, потому что ты ни в чём не виноват. Это же очевидно. Ты выступил продавцом во всей этой истории, а Касьяс покупателем. Тебе же ни к чему его убивать. Ни к чему? — переспросила она и посмотрела прожигающим взглядом на мужа.

— О чем ты?! — скукожился он, — я думал, что сегодня один из счастливейших моментов в моей жизни. Я продам яхту Роберто Касьясу, местные газеты напишут об этом статейку, я…, — закатил он глаза, — быть может, появлюсь на обложке какого-нибудь дешёвенького издания. И мы поедем отдыхать. С тобой и Никиткой. Прямо на Филиппины. Как и эта чёртова яхта!

То ли в комнате потеплело, то ли жар сам резко приблизился к её вискам, но Ката почувствовала, что предметы в комнате поплыли в разные стороны, а на веки упало что-то тяжёлое, из-за чего картинки перед глазами завертелись каруселью. Тошнота и тревога ворвались внутрь и предательски забили там в свои барабаны. В ушах зазвенели тромбоны, и воздух наполнился невидимой пылью, от которой захотелось закрыться руками.

Катя закашляла. Закашляла предательски громко. Так громко, что хрипота сравнялась с кашлем и вместе с ним начала давить на лёгкие. Глаза прослезились, и в мозг снова ударило опасение, что этот приступ не на пару минут. Она кашляла и кашляла, пока не упала от слабости на тот самый стул — подготовленный как будто специально для таких неожиданностей.

Виктор взял её на руки и отнес в спальню. Она слышала отдалённые, сказанные им, но как будто где-то вдалеке слова:

— Да ты простудилась, малышка. Ложись-ка на кровать, отдохни, а я вызову врача.

Он подхватил её под руки, когда почувствовал, как всей тяжестью она спадает на пол и выскальзывает из его рук. Схватив руками под колени, он поднял её худое, но такое тяжёлое сейчас тело и отнёс в спальню. Там он вызвал Скорую и, объясняя соблюдающим требования приёма вызовов диспетчерам, изложил то, чего сам не понимал и отталкивал, как если бы симптоматика плохого самочувствия его жены была чем-то омерзительным и зловонным, тем, чего не должно было бы быть в их квартире.

— Она просто упала, — шептал он, — а потом задыхалась. А потом кашляла. И этот кашель был назойливым. А потом обмякла…

— Скорая выехала, — услышал он и, не положив трубку на место, начал трясти жену, как если бы она умерла.

Виктор начал сравнивать произошедшее с его заказчиком сегодня и плохое самочувствие Кати. В голову полезли самые худшие мысли. Он задрожал и выкрикнул её имя, как если бы она умерла. Он был поразительно уверен, что его жену тоже отравили.

Эти мысли, как тараканы, забегали в голове и не давали покоя до того, как жена не начала с ним разговаривать.

Она что-то говорила о спокойствии, о том, что она болеет. Но Виктор её не слышал. Он бегал по квартире и искал того, кто мог отравить его жену.

Он забежал во все комнаты, в туалет и в ванну.

И не найдя там никого, побежал на кухню, пытаясь отыскать следы отравы.

Он разбил две чашки, когда искал то, о чём и сам не догадывался. Он открыл мусорку и рылся в пакете.

Открыл холодильник и нюхал продукты.

Но через десять минут после того, как увидел, что Ката улыбается, он целовал её в лоб и просил её больше никогда не уходить. Он обещал бросить работу и уехать отдыхать, он говорил про какой-то поход и про то, как Никитка давно просился в него всем вместе.

Она дышала, и это было главным.

Она улыбалась, и в этом было счастье.

* * *

— Ваша жена не говорила вам о том, что у неё проблемы со здоровьем? — спросил приехавший врач, отведя стетоскоп в сторону и проведя указательным пальцем по почти облысевшей голове.

— Нет, — испуганно вымолвил Виктор.

Настолько сильны были переживания последних событий, как снежный ком свалившиеся на голову. Кусая кутикулу вокруг пальцев и сдерживая слезу волнения, он безропотно выслушал первоначальную визуальную диагностику своей жены.

— Конечно, нужно сдать свору анализов перед тем, как делать какие-то выводы, — отпечатал врач, — но странно, что вы не были в курсе того, что у вашей жены такие серьёзные проблемы с дыханием. Дай Бог, что это пневмония, а не ряд длящихся годами заболеваний. Безусловно, надо было бы раньше обратиться за советом к специалисту. Может, у жены всё же были какие-нибудь визиты в клинику. Вы посмотрите в ящиках. На моей практике жёны, как, в принципе, и мужья, частенько скрывают серьёзные проблемы от своих половинок. Вы работаете много? Какой у вас график?

График…сейчас это слово не было знакомо Шемякину. Вот будучи зелёным карьеристом он работал 5/2 — это он помнит.

Помнит, как вошел в забитый бумажками офис и сверкнул улыбкой чеширского кота, будто бы полагая, что так произведёт больше впечатления. В тот момент угрюмые «белые воротнички» лишь на мгновение посмотрели на него и тут же принялись что-то чертить на своих огромных ватманах. Он продержался при таком графике ещё год, а после ушёл в свободное плавание, назвав себя настоящим фрилансером.

— Я работаю каждый день. Понемногу, — добавил он, чтобы не выглядеть в глазах лысеющего доктора незаботливым мужем.