В каждом сердце – дверь

В чердачную дверь постучали. Все так и подскочили, даже Джек. У Нэнси какао выплеснулось из чашки. Джек выпрямилась, отставила чашку и вся напряглась, будто змея, готовая к прыжку. Кейд кашлянул, чтобы прочистить горло.

– Кто там? – спросил он.

– Джилл. – Дверная ручка повернулась. Дверь распахнулась, и вошла Джилл. С любопытством огляделась вокруг и заявила: – Я искала тебя, не нашла и решила зайти сюда, потому что это самая высокая точка в доме, и она ближе всего к солнцу, а значит, встретить тебя здесь наименее вероятно. И вот ты здесь, и я здесь. Почему ты убежала и оставила меня одну так надолго?

– Я уничтожала тело, как меня и просили. – Джек спрыгнула со своего насеста, одним быстрым движением одернула жилет и сказала: – Кстати, о теле: мягкие ткани Лориэль, должно быть, уже растворились в кислоте. Кристофер, поможешь со скелетом?

– Конечно, – ответил Кристофер, как будто даже слегка удивленно. Он встал, отодвинул чашку с какао и пошел вслед за Джек к выходу.

Джилл ничего не сказала. Когда Джек вышла, она только улыбнулась Кейду простодушной сияющей улыбкой и спросила:

– А какао еще есть?

8. Ее скелет, что в радугу одет

Джек шагала по лестнице так, будто она ей лично чем-то досадила: через две, через три ступеньки разом, и в конце концов Кристоферу пришлось гнаться за ней бегом. Давалась ей эта скорость, кажется, безо всякого труда: совершенно спокойная, глаза холодные, губы сжаты – ни сбившегося дыхания, ни малейшего усилия не заметно. Она не говорила ни слова – Кристофера это и тревожило, и радовало одновременно. Он вряд ли смог бы ей ответить – дыхания не хватило бы.

– Перед тем, как ты разбудишь скелет, кислоту, наверное, смыть надо? – спросила она уже в коридоре, ведущем от нижней лестничной площадки к подвалу. Учеников вокруг не было видно. Спускаясь с чердака, они на всем пути не встретили никого. Могло показаться, что школа вообще пуста, если бы не шепоты, снова долетавшие из-за закрытых дверей. – В кислоте есть своя прелесть, но как наряд для танцовщицы она не годится.

– Не нужно, – сказал Кристофер, вынимая костяную флейту из кармана и сжимая в пальцах – больше для самоуспокоения. – Она поднимется уже чистой и прекрасной. Там, в Стране скелетов, чтобы освободить новых граждан… – Он не договорил – как будто понял, что чуть было не сказал что-то ужасное.

Джек, открывая подвальную дверь, оглянулась на него.

– А вот это уже по-настоящему любопытно. Ты должен мне сказать. Да не волнуйся, меня не напугаешь. Я как-то раз вырезала легкие у еще живого человека из груди – он был в сознании и даже пытался разговаривать.

– Зачем так?

– А почему бы и нет? – Джек пожала плечами и стала спускаться по лестнице.

Мгновение Кристофер молча смотрел на нее, потом двинулся следом. Догнал и сказал с вызовом:

– Чтобы освободить новых граждан, мы разрезали их плоть. Глубоко, до самых костей. Чтобы скелет мог выйти наружу легко и без риска что-нибудь сломать. Кости долго срастаются, даже вне тела.

– Что меня удивляет, так это то, что кости вообще срастаются, – сказала Джек. Голос у нее был тихий. – Там, у нас, были совсем другие законы. Для всех.

– Да, – согласился Кристофер, глядя на красноватую жидкость в ванне. Кое-где на поверхности плавали какие-то сгустки. Он старался не особенно о них задумываться.

– Лучше никому об этом не рассказывай. Все эти узколобые тупицы не видят разницы между операцией и скотобойней. Сам видел, как они на меня смотрят. Пока что ты для них свой, но не обманывай себя – это может измениться в любой момент. – Джек прошла в другой конец комнаты, к шкафу. – Все может измениться.

– Я знаю, – сказал Кристофер, поднял флейту к губам и заиграл.

Звука не было, по крайней мере, слышного живым: была только идея звука, внезапное и острое ощущение чего-то неуловимого, тончайшего, растворенного среди молекул тишины. Джек открыла шкаф, достала оттуда галстук, и, продолжая напряженно вслушиваться, развязала свою бабочку. Она слышала собственное дыхание. Слышала, как пальцы Кристофера скользят по кости. Слышала всплеск.

Она обернулась.

Кристофер играл, а Лориэль уже сидела в ванне – статуя из отполированной кости. Лопатки – тонкие крылья, череп – псалом для искусного танцора, скрывающегося до поры до времени под плотью всех, кто ходит по земле. Она вся сияла жемчужно-опаловым блеском, и Джек рассеянно подумала – интересно, это кислота так действует или волшебная флейта Кристофера? К сожалению, выяснить это, скорее всего, не удастся. Школа тут неплохая, что и говорить, но нельзя же рассчитывать, что ее тут будут снабжать свежими трупами для исследований.

Медленно, осторожно скелет Лориэль поднялся, слегка покачиваясь, и выбрался из ванны. Капля кислоты катилась с ее локтя на пол, зашипела и прожгла камень. Лориэль стояла, раскачиваясь из стороны в сторону, устремив пустые глазницы на Кристофера.