В космосе холодно

Чтобы скоротать время, Сол обошла территорию вокруг здания, а потом заглянула внутрь, обшарив каждый угол. В одном из них она обнаружила кулер с водой, оказавшийся очень кстати. Напившись вдоволь, она отправилась дальше.

Её временное пристанище было одновременно похоже на заброшенный склад, дешёвый придорожный мотель и муниципальную больницу: скромно, аскетично и без малейшего намёка на уют. Из мебели — складные столы, стулья, вместо кроватей — высокие жёсткие кушетки. Ладно, спать она пока не собирается. В огороженном передвижными ширмами секторе, помеченном равнобедренным треугольником — универсальном знаком, обозначавшим медпункт, имелась аптечка и кое-какая техника. Сол изучила ряды склянок с пилюлями, полистала инструкции. Мрачно оглядела стеллаж с довольно зловещего вида приспособлениями: шинами для временной фиксации сломанных конечностей, мобильными аппаратами для анестезии и кислородными масками. К счастью, ничего из этого ей не нужно.

Она вышла из ангара, глубоко вздохнула. И решительно двинулась к кораблю.

Неизвестно, сколько ей придётся дожидаться эвакуатора, а просто сидеть и ждать она не умела. Чем понапрасну терять время, лучше хоть что-то делать.

Для начала Сол тщательно осмотрела корабль снаружи, исследуя обшивку дюйм за дюймом, и довольно скоро обнаружила то, что искала: снизу, между колёсами шасси, шёл ряд небольших отверстий, аккуратно просверленных в толстом металле.

Просверленных. В титановом сплаве. Ну и дела…

То есть, пока она нежилась под солнышком Лазурита, кто-то пробрался на космодром, повредил её корабль, да вдобавок спёр запасной кислородный баллон?

Покушение на убийство?

Что-то ей подсказывало, что это не так, хотя все факты прямо указывали на обратное.

— Вольтурис, объясни, что всё это значит? — она взбежала по трапу и поднялась в кабину. — Кто, кроме меня, заходил внутрь за последние трое суток?

— Никто. Только ты.

Искусственный интеллект не способен солгать.

— Да что ты говоришь? — на мгновение Сол забыла, что разговаривает не с человеком. — Кто-то украл баллон, и он же, скорее всего, повредил корпус, из-за чего и произошла разгерметизация! Что ты на это скажешь, а?

— Без твоего ведома никто не поднимался на борт, — ровным голосом ответил Вольтурис.

— Тогда ничего этого бы не случилось! — взорвалась Сол, теряя остатки терпения. — На Лазурите не планировалось техобслуживания! Никто не должен был соваться на корабль! Скажи правду!

— Я говорю как есть.

— А если я посмотрю записи с камер? — Сол прищурилась.

— Пожалуйста, — Вольтурис услужливо вывел на монитор соответствующее изображение. — Поставить ускоренную перемотку?

Она проигнорировала вопрос и решительно шагнула к штурвалу. Так быстрее.

Картинки замелькали перед её мысленным взором — на просмотр всех записей хватило пары секунд. Однако Вольтурис оказался прав: ни на одном кадре посторонних не было.

Сол задумалась. А вот это уже любопытно.

Любопытно получается…

Нет, конечно, записи можно подправить, стерев весь компромат, да и память Вольтуриса тоже. Но для этого нужно сначала попасть на корабль, что намного труднее. Система двухфакторной идентификации требует совпадения и голоса, и отпечатков пальцев. Сам голосовой пароль, конечно, решающей роли не играет, это скорее дань уважения к истории, забавный архаизм, не больше. Да и любой пароль можно узнать, если уж на то пошло. А вот подделать отпечаток ладони и голос… Ну, теоретически возможно, но это настолько сложно и дорого, что овчинка не стоит выделки.

Или всё-таки стоит? Она же не знает, какие цели преследовались при этом.

Кому она, пилот Сол Кеплер, могла перейти дорогу?..

Прихватив с собой пачку чипсов, Сол вернулась в ангар. Ненужный больше скафандр она оставила на корабле, а в одном костюме было прохладно. Терморегуляторы поддерживали температуру воздуха на планетоиде на достаточном уровне, чтобы не замерзнуть, но до комфортной она не дотягивала.

Сейчас здесь царила ночь, но с появлением над горизонтом местного небесного светила ничего не изменится, разве что станет светлее: экраны, защищающие от радиации, начисто блокировали все виды излучения.

Сол зябко поёжилась. Хорошо, хоть ветра нет.

Чтобы согреться, она решила немного пройтись, а заодно осмотреть местные достопримечательности. С последним, впрочем, на планетоиде было не очень: за ангаром обнаружилась другая взлётно-посадочная площадка, закатанная в асфальт, а рядом — ещё одна, поменьше. Далее высились дутые башни установки для регенерации воздуха, а за ней, насколько хватало глаз, тянулись бескрайние поля антрацитово-чёрных панелей, тускло поблескивающих в свете прожекторов. Солнечные батареи, причём довольно примитивные.

Хрустя чипсами, Сол подошла ближе. С зеркальной поверхности фотоэлемента на неё глядело её собственное слегка озадаченное отражение.