В краю исчезнувшего тигра. Сказки

– Всего никто не знает. Главное — иметь представ­ление.

Раскрутил какое-то колесо.

– Соединяем вот эти блестящие шарики.

Соединили. Молния ка-а-а-ак шарахнет — оба на пол попадали, Петьке хвост осмалило, палёным запахло.

– Зато имеем представление, да, Петька?

– Всё, хватит!— проворчал Петька. — А то шибко умный будешь. Да и я не железный.

ГЛАВА 4

Речка „Серебряное колечко“

Науки науками, а главное все ж таки физическая подготовка — жаркие страны не ближний свет.

Выработал Острый клюв специальную систему упражнений — для крыльев, для шеи, для хвоста. Так и назвал: «Крыло кондора», «Бычья шея», «Орлиный хвост». По этой системе Чирка ежедневно тренировался и закалялся, накачивал мышцы и отращивал перо.

Прошли пилотирование, начали полеты на выносливость. Острый клюв, как и положено тренеру, больше со стороны наблюдает. Сядет на вишню, спелые ягоды одну за другой в клюв кидает, а сам командует: «Еще два круга! До водокачки и обратно! Да не вздумай за ма­шину прицепиться, я отсюда все вижу!».

Один раз он Чирке такой круг задал, что тот еле-еле до вечера облетел. А в это время поймала Петьку бабка Бобылячка, да в назидание другим любителям полакомиться чужой ягодой и привязала в вишеннике за ногу. Бился Петька, бился, запутался, повис среди вет­вей вниз головой, уже и кричать не может. Так бы и скончался позорной воровской смертью, да Чирка, нако­нец, вернулся. Развязал клювом нитку на ноге, освобо­дил друга.

— Ты где пропадал? Вокруг Земли, что ли, решил облететь? — накинулся на него Острый клюв.

– Сам же сказал: «Не вздумай за машину прицепиться»!

– А ты уж и обмануть не можешь!

Посмеялись, конечно.

Не забыл Острый клюв и о таком важном предмете как краеведение. Но тут он оказался в самом деле на высоте.

– Как наша речка называется?

Чирка — наугад:

– Камышиха.

– А если подумать?

– Комариха.

– А еще лучше подумать?

– Ну, Лягушиха, больше никак.

– Да, повезло ей, что не ты ее крестил. Кто же такое имя речке дает?

– А какое?

– Речка — Серебряное колечко, вот какое!

– Почему?

– Потому что девушка-краса длинная коса купалась и кольцо в воду уронила. Жених за ним нырнул, а на­зад не вынырнул — русалки его околдовали. Так с ними навсегда и остался.

– А как же он дышит под водой?

– Так это сто лет назад было, у него давно зябры выросли... Теперь ответь мне, где ты живешь?

– Как будто не знаешь!

– Я-то знаю, а ты?

– Четвертый дом от дороги, третья черепица с краю. Вон, отсюда видать.

– Сам ты «Третья черепица с краю!» Село как на­зывается?

Чирка сопит, в носу ковыряет.

– Не знаешь. А надо знать. Вдруг в дороге потеря­емся. И вообще — это же неуважение к людям! Запомни: село, где мы с тобой живем, называется Генераль­ский мост.

– Вроде здесь и генералов нет.

– Проезжал один, еще при царе Горохе. Мост был деревянный, гнилой, карета и перевернулась. Еле выта­щили старичка — полные уши воды набрал. Разобидел­ся, как малое дитё: «Я,— говорит, — за отчечество жи­вота не жалею, на мне уже крестов негде вешать, такой я славный боевой енерал, а в вашей речке, воробью по плечики, чуть не утонул, тьфу на вас!». Но потом, гово­рят, сменил гнев на милость, достал кошелек с деньга­ми: «Вот вам, — говорит, — мужики, полфунта золотиш­ка, постройте каменный мост, буду назад ехать, чтоб мост уже стоял». Ну, мужики мост построили да в честь генерала-благодетеля так и назвали — Генеральский, а с ним и село.

– И откуда ты все знаешь? — удивлялся Чирка.

– Интересуюсь, вот и знаю. А то иные по заграни­цам летают, всякими Тутанхамонами восхищаются, а почему родного деда Мухомором дразнят, не знают!

В завершение чиркиного образования взял его Ост­рый клюв с собой в город, куда летал изредка наве­стить приятелей.

Первый раз в жизни видел Чирка многоэтажные до­ма, троллейбусы и трамваи, светофоры и подземные пе­реходы, клевал крошки в парке и допивал в летнем ка­фе мороженое из блестящих вазочек.

Городские воробьи не понравились — задаваки и сладкоежки, а спросил у одного: «Сколько будет семь без четырех, да три улетело?» — думал-думал, чуть с ума не сошел, так и не смог решить. Спросил у другого, как город называется — понятия не имеет. Спросил у третьего, как на такую-то улицу попасть? — «Трамваем пятая марка», — говорит, совсем летать разучился.

– Ни за что не стал бы жить в городе — сказал Чирка, когда возвращались домой.

– Людям без птиц нельзя, — возразил Петька. — Мы им жизнь украшаем.

– Так пускай они к нам едут.

– А в городе кто останется?

– Всех кошек туда свезти — пусть перегрызут друг друга!

Никак не мог забыть Чирка острых когтей рыжего кота Савелия, через всю свою короткую жизнь пронес ненависть и презрение к кошачьему роду.

ГЛАВА 5

В теплые края

Между тем, минуло леточко, паутинки в небе поле­тели, лист начал желтеть. Пора в путь собираться.

– Не передумал? – спрашивает Острый клюв.— Скоро летим. Я уже вожаку сказал.

– Как это — передумал? — возмутился Чирка. — Да за кого ты меня принимаешь?

...Настал, наконец, день отлета.