В кривом зеркале

Например, Ян, наш западный, если можно так выразиться, сосед, столкнулся с этим культурным деятелем как раз на культурной почве. Программу хотел снять с участием детей известных в прошлом артистов, музыкантов, художников. Вроде и договориться успели.

Съемочная группа приехала — у них по сценарию сначала натура, а потом павильонные дебаты — ну, вы понимаете… А этот экспонат такую сумму гонорара загнул, какую Яну самому не платят. Донской человек импульсивный. Вспылил. Поднял паршивца на смех. Наговорил глупостей.

Через день пришла повестка в прокуратуру. Представляете, наш гений обиделся! И начирикал заявление о нанесении морального ущерба! Да если бы Ян в ответ назвал сумму неустойки! А что вы думаете — машина, рабочее время целой съемочной группы. Собесскому за год таких денег не заработать! Хотите еще примеров?

Робкий хотел. Очень хотел, потому что, помимо привычных в речи любого политика инсинуаций и вводных слов, в так называемом примере имелась весьма ценная информация. Была вероятность, что и другие примеры из жизни творца-неудачника могли пролить свет на отношения в поселке.

И политик не подвел. Пролил свет на неудачную попытку отца Александра договориться с художником о реставрации церковных скульптур. А также упомянул Люсьен, пытавшуюся завязать с Собесским интимные отношения.

К концу разговора майор осознал значение пропавшего в жизни поселка. Злой рок, коварный искуситель, беспардонный мздоимец не уставал строить козни, существенно усложняющие простое и понятное существование местных жителей. Причем в каждом случае имел стабильную материальную выгоду.

Поблагодарив словоохотливого Семашко, Константин справился о возможности диалога с его супругой.

— Если не принципиально, я бы попросил отложить это на конец недели, — отчего-то нервничая, попросил Николай Андреевич. — У Тамары сейчас тяжелый период. Мы реабилитируемся после болезни. Да и в поселке она практически не показывается — отчаянная, так сказать, домохозяйка. Дом, церковь, семья — вот три кита, на которых Тамара строит свой мир. Не могу сказать, что меня это не устраивает, а вот следствие… И потом, весь этот месяц супруга гостила у родственников за пределами страны, не думаю, что она сможет рассказать что-нибудь полезное. Но если вы настаиваете, тогда… Как вы смотрите на пятницу?

На пятницу Константин смотрел очень даже положительно. Правда, в субботу их с Ярославом ожидал насыщенный рабочий день. Но сокращенный. И возможность показаться дома грела душу майора, для которого ничто человеческое к категории чуждого не относилось.

«Три дня, — рассуждал он, отыскивая дорогу к владениям Ангела, — всего ничего — семьдесят два часа, минус тридцать на сон и личное время, итого: сорок два. Тут бы успеть проанализировать полученную информацию и напечатать рапорт полковнику. Нет, жен, детей и прочих домочадцев оставим на закуску. Дай Бог с главными персонажами справиться! Хорошо, что несчастный не в деревне жил — там бы за месяц не управились».

Он присел на ствол живописно пригнутого к земле дерева, привел в порядок записи показаний политика, чирикнул еще один вопросительный рядом с фамилией Донского. Немного подумал, пристроил еще одну загогулину рядом с самим Николаем Андреевичем.

— Итого три, — подсчитал он вырисовывающиеся подводные камни. — Самое время побеспокоить информационных гениев управления.

И взялся за телефон. На дисплее проявилось отчаяние Пукеля. Четыре непринятых.

— А я ни одного не слышал, увлекся, что называется. Значит, лейтенант нуждается в помощи? Ну-ну, как нарываемся, так и отгребаем! Пущай потомится партнер! Пущай помучается в моей вчерашней шкуре! Сказал: в шестнадцать, значит, в шестнадцать и поговорим! Нам теперь не до простых смертных! Нам ангелов подавай!

Он поднялся. Прошел вдоль кованого забора. Увернулся от пулей пролетевшего мимо крупного насекомого. Краем взгляда заметил движение в ближайших кустах. Похоже, собаку испугал. Или козу. Вот где рай — козы без охраны гуляют, ангелы за заборами живут. Замешкался на повороте, повторил для усугубления впечатлений:

— Нам ангелов подавай! И только ангелов! Ну, и где тут вход в их небесные владения?

Вход вскоре обнаружился и успел озадачить майора абсолютно неангельским антуражем. Ворота представляли собой огромную паутину в картинной раме. В правом верхнем углу паук пожирал несчастную жертву. Огромная, в рост ребенка-первоклассника муха корчилась в очевидно невыносимых муках. В левом нижнем углу наводили ужас на посетителей останки ее давно отмучившихся собратьев. На створке калитки композиция продолжалась стремлением гигантской стрекозы избежать столь печальной участи. Надежд на спасение почти не осталось — из мрачного полумрака уходящей в никуда норы появились маленькие копии главного кровопийцы.

— Жуть… — потряс головой Константин. — Какие-то неангельские вкусы у нашего следующего героя. Я бы даже сказал: наоборот. Такое ощущение, что за этим леденящим душу творением начинаются ступени, ведущие в преисподнюю. Тьфу-тьфу… не дай Бог, конечно, но дымком попахивает!