В лабиринтах дождя

Нас не нужно было долго упрашивать. Мы прошли в чистенькую кухоньку и уселись у стола. Бабушка быстро капнула в чашки чуть желтоватой заварки и плеснула туда же добрую порцию кипятку. Затем выставила на стол тарелку с овсяным печеньем и уселась напротив.

— Давайте знакомиться. Меня зовут Галина Ивановна.

— Лёша.

— Наташа.

Чтобы согреться, я всё же отхлебнула пахнущей чаем водички.

— Очень приятно, — церемонно кивнула Галина Ивановна. — Значит, вернёмся к Лизе. Такая хорошая девочка, такая хорошая! Только жизнь у неё тяжёлая.

— Почему? — полюбопытствовала я, думая, пригодятся нам сведения о жизни этой Лизы или мы даром потеряем время.

— У Лизки-то родители хорошие были, царствие им небесное! — быстро перекрестилась старушка. — Жили они всю жизнь здесь, Светлана, мать, значит, Лизки, Сергей, отец её, и бабушка, Антонина Фёдоровна. Светка долго родить не могла, а потом радость у них случилась, Лизка родилась. Уж как они тряслись над девочкой, как оберегали её! А она всё болела, болела. Но потом вроде наладилось всё, Лизу в садик отдали, Света на работу вышла. А потом Сергей погиб. Он на стройке работал, что-то там ему на голову упало. Светка чернее тучи ходила, любила она мужа очень. А потом пить начала. Уж как мы с Антониной её упрашивали, всё просили о дочери подумать, а она ни в какую. Слушает нас, кивает, а вечером опять еле приходит. Антонина все глаза выплакала. А потом и Светка сгинула. Водки палёной выпила и не проснулась. А Антонину инфаркт разбил. Я Лизку к себе забрала. Тонька очухалась понемногу, пришла в себя, внучку забрала, стали они вдвоём жить. Лиза послушной росла, очень бабушку любила. Да только когда ей семнадцать стукнуло, инсульт у старухи случился. Ноги отказали. Пришлось Лизе бабушку в дом инвалидов отдавать. А чтобы условия лучшие были, на работу устроилась, школу бросила. Потом вроде всё устаканилось, Лизка работала, парня завела, к бабушке чуть ли не каждый день ездила. Счастливая такая ходила! И вот пропала!

— А где бабушка находится? Адрес знаете?

— А как же! — отозвалась Галина Ивановна. — Да только вы не идите к Антонине: узнает, что с Лизкой что стряслось, не переживёт ведь!

— И всё-таки дайте, пожалуйста, адрес, — мягко попросила я. — Обещаем, всё с вашей подругой будет в порядке.

— А что Лизка-то натворила? — спросила старушка, провожая нас до двери.

— Ничего. Она нам нужна как свидетель, — туманно объяснил Лёша и вышел на лестницу. Я последовала его примеру.

— Поедем к бабушке?

— Нет, — мотнул головой Лёшка. — Я к отцу поеду. А тебя домой заброшу.

— А Джек и Мерс?

— А что Джек и Мерс? — не понял Лёша. — Покормишь их.

— Стоп, ты меня к себе домой отвезти собрался? Нет-нет-нет! Я хочу домой!

— Наташ, это может быть опасно!

— Кого мне бояться? — насупилась я. — Валеру? Не смеши меня! Он уже забрал у меня всё, что мог, больше не сунется!

— Ладно, значит, я переночую у тебя, — тоном, не терпящим возражений, заявил Лёша. А я и не собиралась возражать.

Отвезя меня домой, Лёшка забрал Джека и Мерса и привёз их ко мне, а сам отправился в больницу. Накормив животных, я искупала их и принялась готовить ужин. День пролетел незаметно, но я очень устала: видимо, сказывалось напряжение прошедшей недели.

Лёша пришёл в начале девятого. Я вышла в прихожую встречать его.

— Ну как папа?

— Лучше, чем можно было ожидать, — улыбнулся мне Лёшка. — Даже на душе полегчало.

— Я рада за тебя! — искренне воскликнула я и подтолкнула его к ванной. — Иди мой руки и будем ужинать.

После еды я как могла обработала рану на голове Лёшки. Он морщился от боли, когда я отрывала бинт и пластырь, но мужественно молчал.

— Лёш, когда будут результаты ДНК? — задала я мучивший меня вопрос. — Завтра?

— Да, — кивнул он. — Я с утра съезжу и заберу их.

— Ну всё, бессонная ночь мне обеспечена, — вздохнула я, опираясь руками на подоконник и смотря на светящиеся огни города.

— Чего ты боишься? Ты же была уверена, что это не Вика. — Лёша подошёл ко мне сзади и обнял, уткнувшись носом в шею.

— У меня плохое предчувствие, — пробормотала я, ощущая его дыхание на шее и покрываясь мурашками. Мысли вдруг начали путаться, словно барахтаясь в чём-то вязком или липком.

Лёша нежно провёл ладонью по моей руке и коснулся пояса халата. Замер на мгновение и, не получив сопротивления, дёрнул за тесёмку. Я беззвучно застонала, ощутив его губы на своей коже. Лёшка легко поднял меня на руки и толкнул дверь в спальню. Запах его духов сводил меня с ума. Лёша медленно стащил с себя футболку, его руки блуждали по моей спине, заставляя забыть обо всём. Лёшка снял с меня халат и спустил бретельку бюстгальтера. Он ласкал меня нежными губами, а я пребывала в эйфории. Мы не заметили, как оказались опутаны страстью своих чувств.

Я проснулась и долго не могла понять, что же такое неприятное занозой сидит в сердце. Всё же было хорошо, ночь была чудесной, рядом с Лёшкой я чувствовала себя по-настоящему счастливой, но… Но что-то не давало мне покоя.

Не открывая глаз, я повернулась на бок и попыталась обнять Лёшку. Но его не оказалось рядом.