В лабиринтах памяти (СИ)

— Думаю, да, — кивнула ведьма, — мне понадобиться время. Где я могу провести ритуал?

— Я покажу, — мгновенно отозвалась Ребекка, поднимаясь на ноги с низкого дивана.

И спустя мгновение они обе скрылись за дверью, ведущей в свободную комнату.

— Выходит, ты все-таки выбрал любовь? — насмешливо протянул стоящий на пороге Кол, глядя на старшего брата, — она стоила этого, твоя смертная?

— А твоя ведьма? — холодно отозвался вампир, наливая бурбон с пустой стакан.

— Каждая минута, — широко улыбнулся младший Майклсон, — мне не терпится увидеть эту прелестницу. Она уже поняла, что связалась с самым большим в мире занудой?

— Это точно! — раздался обманчиво мягкий голос Клауса, который неожиданно возник за спиной Кола, — но знаешь, в прошлый раз я застал их в весьма фривольной позе. Эта маленькая француженка смогла сделать то, с чем не могла справится ни одна женщина за целую тысячу лет. Кого нужно убить, чтобы вернуть ее?

Элайджа только покачал головой, и его губу помимо воли растянулись в легкой улыбке. У того, кто похитил Еву теперь, не было ни единого шанса исполнить свой план.

Ева пришла в себя в темной комнате. Первое, что она почувствовала, была ноющая боль в затекших запястьях, привязанных к спинке кровати. Она быстро огляделась. Но кроме узкой кушетки и низкого кресла в углу в тесной каморке не было ничего.

Девушка зажмурилась, качая головой. Ева помнила, как вошла в свой дом, как оказалась на кухне, а дальше все обрывалось.

— Элайджа! — тихо позвала она, не особо надеясь на успех. Имя любимого было первым, что пришло ей в голову.

Против ее ожиданий низкая дверь отворилась с глухим скрипом, и на порог появился человек, чью лицо скрывал царивший в комнате полумрак.

— Даже сейчас ты зовешь его, — со злостью проговорил он, и Ева с удивлением узнала голос Максима Санри.

— Что вам… что вам нужно? — выдавила из себя девушка, отодвигаясь к самому краю кровати.

— О, ты скоро поймешь, птичка, — хрипло отозвался мужчина, приближаясь шаг за шагом к дрожащей Еве, — ведь так он тебя называет? Я все видел! Как ты раздвигала перед ним свои ножки, как стонала, когда он брал тебя, как кричала от наслаждения в его руках. А ты знаешь, сколько на них крови, Ева? Скольких он убил? Скольких невинных девушек вроде тебя пали его жертвами? Как ты можешь любить его?

— Кто вы? — прошептала та, упираясь в спинку кровати, стараясь уклониться от тянувшихся к ней мужских пальцев, — откуда вы знаете про… про Элайджу.

— О, я знаю все, птичка, — злорадно усмехнулся Максим, проводя ладонью по пылающему лицу, опускаясь ниже, останавливаясь на округлости часто вздымающейся груди, — кроме одного, как это — быть с тобой. Но я узнаю, Ева. Только я хочу, чтобы он видел, как я буду иметь тебя. А потом я убью его.

— Его нельзя убить! — выплюнула ему в лицо девушка.

— Этот так, — кивнул Санри, — но мама рассказала мне некоторые секреты. Уж кому как ни ей знать, как убить собственных детей.

========== Часть 35 ==========

Она спала, прикрыв свои бездонные глаза, и он не мог, как не пытался отвести взгляда от прекрасного лица. Темные волосы разметались по подушке мягкими волнами, пышная грудь мерно вздымалась в такт ровному дыханию. Его взгляд скользнул ниже, по изгибу тонкой талии, точеным бедрам, изящным ступням.

Теперь она будет принадлежать ему. Поймет, что лишь он достоин ее любви, а уж никак ни тот, кто, прикидываясь благородным, оставлял за собой горы трупов. Тот, кто занял его место. Тот, кто убил его, оставив гореть в старом доме в обличье ведьмака.

Клаус был животным, и спроса с него не было. Как и с Кола, что и повзрослел-то только недавно. Но вот Элайджа… Он убьет их всех, за исключением Фреи и, может быть, Ребекки, в чем, впрочем, не был уверен до конца. Но начать… О, начать он должен именно с него.

После смерти от укуса Марселя, виной которому снова был Элайджа, его душа попала в странный плен, и если бы не мать, что заплатила самую высокую цену за его спасение, он не смог бы вернуться, чтобы осуществить свою месть.

Но увидел ее. Похожую на ангела девушку, пахнущую невинностью и чистотой. В объятьях того, что не был достоин даже целовать следы ее ног. Вот только она отдала ему себя. Полностью. Без остатка. Впустила не только в свое прекрасное тело, но и в душу.

Впрочем, он знал, как это исправить. Осталась самая малость. Один звонок, который изменит их жизни.

И Финн Майклсон довольно улыбнулся, глядя на спящую Еву.

Элайджа свел брови, наблюдая за картой, на которой Давина творила заклятие поиска. Ведьма не сводила глаз с горстки пепла, в которую превратилась сорочка Евы, но исходящие от нее дорожки, рассыпались в разных направлениях. Вампир знал, что это значило. Кто-то спрятал его любимую магией. Кто-то кто хотел достать его, а не маленькую птичку, что пала жертвой их грехов, которых накопилось бесконечное множество за тысячелетнюю жизнь.

— Ну и? — раздался с порога нетерпеливый голос гибрида.