В лабиринтах памяти (СИ)

Когда она открывает глаза, Санри совсем близко, и его тяжелый взгляд скользит по ее лицу, жадно изучая.

— Не нужно плакать, птичка.

— Не называй меня так! — шипит Ева.

— Позволено только ему? — сужает глаза мужчина, — я хочу рассказать тебе одну историю. Очень занятную. О том, как твой любимый Элайджа дважды убил собственного брата.

— Я не верю!

— А стоило бы, Ева, — усмехается Финн, — ведь ты знаешь ее из первых уст. Это я его брат.

Бездонные глаза расширяются настолько, что занимают пол-лица. Девушка рвано дышит, глядя на довольного мужчину, но с ее губ не срывается и слова.

— У тебя ведь тоже есть брат, птичка, — продолжает Финн, — ты смогла бы убить его?

— Я не хочу ничего слушать! — наконец взрывается Ева, и на ее лице появляется злая улыбка, — я люблю его, слышишь! И мне плевать, сколько раз он тебя убивал, надеюсь лишь, что сегодня это произойдет в последний.

— Ах ты, маленькая сучка! — цедит мужчина, и его ладонь тяжело опускается на покрасневшую щечку, — ну ничего. Скоро ты станешь моей, птичка.

— Никогда!

— О, очень скоро, — выдыхает Финн, и его ладонь вновь тянется к девичьей щеке, но на тот раз чтобы погладить выступающую скулу, — ведь ты свела меня с ума, Ева. Своей красотой, невинностью, чистым сердцем. А твой единственный недостаток — любовь к моему недостойному брату — я легко исправлю, убив его. Ты это увидишь, ангел мой. Он придет совсем скоро.

Договорив, он улыбается, и в следующий момент завязывает рот Евы мятой тряпкой. Девушка мычит, крутит головой, а Финн лишь поглаживает раскрасневшееся лицо, спускаясь все ниже.

— Как же ты красива, птичка, — шепчет он, расстегивая пуговицы тонкой сорочки, обнажая белый лиф, скрывающий налитые груди, — очень скоро я буду любить тебя.

— Убери от нее свои руки, — раздается на пороге ледяной голос Элайджи, и Ева поднимает на него полный радости взгляд, — не бойся, любовь моя, — обращается он к девушке, — скоро все закончится.

— Вот тут ты прав, — кривится Финн, — рад видеть тебя, Элайджа!

— Уверен, ты не удивишься тому, что это не взаимно, — холодно отзывается вампир, — отпусти Еву.

— О, нет, — ухмыляется его собеседник, — мне вовсе не хочется расставаться с ней.

— Чего ты хочешь?

— Ты знаешь, брат мой, — щурится Финн, — не разочаровывай меня.

Элайджа не сводит взгляда с дрожащей Евы, и пытается переступить через порог. Но на его пути словно невидимая стена, которая не позволяет сделать и шага.

— Не старайся, — глядя на него, с улыбкой выговаривает Финн, — ты вампир, и значит, тебе не пройти

.

— Будешь сидеть здесь целую вечность? — вскидывает бровь Элайджа, даже не переводя взгляда с любимой.

Ева смотрит на него своими бездонными глазами, в которых надежда и страх смешались воедино. Ее грудь, которую почти не скрывает тонкий лиф, часто вздымается в такт неровному дыханию. Она испугана, но старается держаться, и Элайджу накрывает теплая волна.

— Я люблю тебя, птичка, — шепчет он, мягко улыбаясь, — все будет хорошо.

— Но не у всех, — прерывает его злой голос Финна, который переводит взгляд с брата на жмущуюся к стене девушку.

Ева замирает, когда он делает шаг в ее сторону. Она крутит головой, пытаясь сбросить мужскую ладонь, что скользит по ее щеке, спускается к шее, накрывает округлость налитой груди. Девушка мычит, извивается, пытаясь отодвинуться дальше, но Финн опускается с ней рядом, прижимаясь почти вплотную.

— Я убью тебя, — рычит Элайджа, на лице которого начинают змеиться темные вены.

— Не нравится? — вскидывает бровь Финн, поворачиваясь к брату.

— Просто скажи, что тебе нужно, — выдыхает вампир, — хватит этого дешевого спектакля.

— Твоя смерть.

На лице Элайджи не отражается ни единой эмоции, в то время как Еву начинает бить крупная дрожь, и она не сводит с любимого полных испуга черных глаз.

— Ты ведь знаешь, это невозможно, — спокойно отвечает вампир, щуря глаза, — или у тебя завалялся кол из белого дуба? Но даже с ним ты вряд ли справишься со мной.

— У меня есть кое-что получше, — с безумной улыбкой отвечает Финн, и в его руке появляется пыльный бутылек.

— Что это?

— Это лекарство, Элайджа, — немедленно отзывается мужчина, — от вампиризма. Выпив его, ты сможешь войти сюда и забрать ее. Ты ведь этого хочешь?

— Откуда оно у тебя? — интересуется вампир, не сводя пристального взгляда с брата, — то единственное, что было, давно использовано.

— Наша мать рассказала мне как его воссоздать, — откликается Финн, делая шаг к порогу, — она вернула меня сюда, отдав взамен свою душу. Она исчезла навсегда. Из-за тебя! Из-за Клауса! Из-за всей нашей проклятой семьи! Ну, так что, будешь пить? Или сначала посмотришь, как я позабавлюсь с этой маленькой сучкой? Уверен, она очень хороша. Я видел, как ты трахал ее.

На мгновение воцаряется полная тишина, и Еве кажется, что время замирает. Она пытается прокричать Элайдже, чтобы он не исполнял требование свихнувшегося брата, но с ее губ срываются лишь невнятные стоны.

— Успокойся, ангел мой, — ласково выговаривает Финн, проводя ладонью по шелковистым волосам, — я предупреждал тебя, о том каков мой брат. Видимо, он наигрался с тобой, птичка.