В лавине тропической страсти

При воспоминании о том, как эти руки касались ее кожи, у Лили по спине пробежал холодок. Он так сильно стиснул ее плечо. Вполне вероятно, что завтра там будет синяк. Но эта проблема ни в какое сравнение не шла с тем, что могло бы случиться, если бы он не успел среагировать.

Внезапно Лили осознала, что он тоже на нее смотрит, и, забыв о своем намерении больше не терять самообладания, покраснела.

— Э-э-э… зачем вы приезжали к моему отцу? — спросила она в отчаянной попытке избавиться от его слишком пристального взгляда. — Вы же не принадлежите к англиканской церкви?

— Вот это уж вряд ли. — По глазам Рафа было видно, что он читает ее, как раскрытую книгу, но все же он ответил на ее вопрос. — Мои родители — моя мама умерла, а отец живет в Майами — были добропорядочными католиками. Мы жили в Гаване, пока мне не исполнилось восемь… — Тут его губы скривились. — Я часто ходил на исповедь, как и все члены моей семьи.

Лили кивнула. У Рафа был очень приятный голос, и ей нравилось его слушать.

— Но должен сказать, что сейчас я не назвал бы себя приверженцем никакой религии. Даже той весьма активной секты, к которой, как я понимаю, принадлежит ваша домработница.

Лили в удивлении подняла брови:

— Откуда вы знаете про Диди?

Раф откинулся на спинку стула, переплетя пальцы, держащие стакан.

— У меня тоже есть экономка, — ответил он. — От внимания Карлы мало что ускользает.

«И от вашего тоже», — подумала Лили, хотя на сей раз ей удалось удержать эту мысль при себе. Она осторожно произнесла:

— Вы так и не сказали, зачем приезжали к моему отцу.

— А он сам вам не сказал?

— Разумеется, нет. — Лили показалось, что Оливейра наслаждается ее любопытством. Она повела плечами, решив, что не позволит себя спровоцировать. — Но если вы не хотите говорить, думаю, мне пора возвращаться на работу.

Ответная улыбка Рафа удивила ее.

— Я вас раздражаю, да?

— Нет. — Лили удалось изобразить безразличие. — Мне не настолько интересно.

— А-а… — протянул Раф таким тоном, как будто не поверил. — Тогда… расскажите мне о себе. Вам нравится работать в агентстве?

— Мне и правда надо идти…

— Подождите, — попросил он и потянулся через стол, чтобы схватить ее ладонь, которой она оперлась на столешницу, намереваясь встать. — Скажите, почему на вас нет кольца? — Его большой палец медленно погладил ее безымянный. — Или все мужчины Оркид-Кей так же слепы, как и ваш начальник?

У Лили перехватило дыхание. Ей вновь показалось, что взгляды половины посетителей ресторанчика прикованы к ним.

— Если вы спрашиваете, почему я не замужем… — Она пожала плечами. — Я пока не встретила мужчину, с которым захотела бы провести всю свою жизнь.

И подумала: «До сегодняшнего дня».

Эта мысль шокировала ее саму. И тем не менее, несмотря на все, что она слышала о Рафаэле Оливейре, он все равно оставался самым пленительным мужчиной, которого она когда-либо знала.

— Как печально.

Несколько долгих и беспокойных секунд Раф смотрел ей в глаза, а потом наконец отвел взгляд. Зачем он флиртует с этой женщиной? С этой совершенно наивной девушкой. Чертыхнувшись про себя, он добавил:

— На Кубе, где я родился, многие девушки выходят замуж, едва окончив школу.

— Раньше я думала, что мой отец желает для меня того же, — ответила Лили, понимая, что он хочет сказать, а потом почувствовала, как краснеет. — Хотя вам это, наверное, неинтересно.

— Напротив. Меня интересует все, что касается вас.

— Ну… — Лили воодушевилась и продолжила: — Он попытался свести меня с Джейкобом Проктором. Это его помощник, — пояснила она, когда Раф вопросительно поднял бровь. — А потом, видимо, понял, что если я выйду замуж и перееду на какой-нибудь другой остров, когда Джейкоб получит свой собственный приход, то не смогу быть рядом и заботиться о нем.

Раф на секунду закусил нижнюю губу, а потом сказал:

— Этот… Джейкоб. Вы были в него влюблены?

Лили покачала головой и отняла свою руку.

— Не сказала бы. Мы сходили всего на несколько свиданий.

— Бедный Джейкоб!

Раф попытался произнести это насмешливым тоном, но не мог совладать с чувством облегчения, которое охватило его при этих словах. Он снова отругал себя за подобную мысль. Господи, ему ведь почти сорок, а ей…

Меньше. Намного меньше.

Лили тем временем решила, что их разговор приобретает слишком уж личный характер. Опасность, о которой предупреждала ее Диди, была совершенно очевидна, и Лили, чтобы избежать еще большей близости, положила руки себе на колени и тесно переплела пальцы.

— Мне пора идти, — объявила она, однако, прежде чем она успела собрать сумку и встать, Раф снова заговорил.

— Я думал, вы хотите знать, зачем я приезжал к вашему отцу. — Глаза Лили широко распахнулись от удивления. — Я слышал, что его преподобие интересуется древними документами, — быстро продолжил Раф. — И хотел одолжить ему книгу, которая, по мнению экспертов, принадлежит перу Уильяма Оккама. Слышали о таком? Это средневековый ученый, которому приписывают догмат о том, что вера независима от разума.

Лили помедлила.

— Я не ожидала, что подобные вещи могут интересовать кого-то… кого-то…