В лесах (Книга 1, часть 2)

- Дурак! Не тебе меня благословлять, а мне тебя... Ноги выше головы не растут,- угрюмо ответил Макар Тихоныч, отстраняя Евграфа.- Чего лижешься, ровно теленок?.. Очумел?.. Ишь как его прорвало!.. Сказано: сваху засылай чего еще тебе?.. По всему видно, каков ты разумом: люди говорят: "Дурак и посуленому рад". Так и ты.

- Тятенька, тятенька! - говорил Евграф, и смеясь и заливаясь слезами.- Вы родитель мой... вы отец... глава... Не отталкивайте меня... Как бог, так и вы... батюшка...

- Да чего визжать-то? Сказано, есть на то воля родительская... Какого тебе еще лешего?

Отыскал Евграф Макарыч знакомою купчиху, попросил ее за сваху быть. Без свахи нельзя - старозаветный обычай соблюсти необходимо. Решили после ярмарки ехать в Москву и там свадьбу играть. По-настоящему-то жениху бы с родней надо было ехать к невесте, да на это Макар Тихоныч не пошел бы... Гордыня!. Поедет такой богатей к купцу третьей гильдии!.. Как же!..

* * *

Полная светлых надежд на счастье, радостно покидала родной свой город Марья Гавриловна. Душой привязалась она к жениху и, горячо полюбив его, ждала впереди длинного ряда ясных дней, счастливого житья-бытья с милым избранником сердца. Не омрачала тихого покоя девушки никакая дума, беззаветно отдалась она мечтам об ожидавшей ее доле. Хорошее, счастливое было то время! Доверчиво, весело глядела Марья Гавриловна на мир божий. Макар Тихоныч непомерно был рад дорогим гостям. К свадьбе все уже было готово, и по приезде в Москву отцы решили повенчать Евграфа с Машей через неделю. Уряжали свадьбу пышную. Хоть Макар Тихоныч и далеко не миллионер был, как думал сначала Гаврила Маркелыч, однако ж на половину миллиона все-таки было у него в домах, в фабриках и в капиталах - человек, значит, в Москве не из последних, а сын один... Стало быть, надо такую свадьбу справить, чтобы долго о ней потом толковали. В свадебных хлопотах помолодел старик Масляников, нравом даже ровно переродился. Незаметно стало в нем порывов своенравия, всячески угождал он названым родным, а к невесте так был ласков, что всем знавшим крутой и мрачный нрав его было то на великое удивленье.

Венчанье назначено. За несколько дней перед тем Залетов, как водится, сделал сговор на своей квартире. Немало гостей съехалось, и все шло обычной чередой: пели девушки свадебные песни, величали жениха со невестою, величали родителей, сваха плясала, дружка балагурил, молодежь веселилась, а рядом в особой комнате почетные гости сидели, пуншевали, в трынку (Трынка - карточная игра, в старину была из "подкаретных" (кучера под каретами игрывали), но впоследствии очень полюбилась купечеству, особенно московскому. Задорная игра.) играли, про свои дела толковали. Макар Тихоныч верховодил и, видя воздаваемый ему со всех сторон почет, вполне благодушествовал. Нередко выходил он в комнату, где молодежь справляла свое дело, подшучивал над товарищами Евграфа: "Нуте-ка, дескать, сыщите другую такую королеву", подсаживался к Маше, называл ее милою дочкой и, шутя, низко кланялся и просил, чтоб она, сделавшись хозяйкою, не согнала его, старого хрыча, со двора долой, а покоила б и берегла старость его да поскорей бы внучат народила ему. Маша краснела от шуток нареченного свекра, ласкалась к нему робко, но так доверчиво, как не всякая дочь к родному отцу ласкается. Глядя на жениха, утопала она в счастье.

Ужинать сели. Как водится, жениха с невестой рядом посадили, по другую сторону невесты уселся Макар Тихоныч. Беседа шла веселая, вино рекой лилось хорошо пировали. Вдоволь угостился Макар Тихоныч, поминутно сыпал шутками. В конце стола, взглянув на невесту, сказал, обращаясь к Гавриле Маркелычу:

- Ну, сватушка, нечего сказать - умел дочку родить, умел и вырастить. Такой красавицы, такой умницы, пройти всю Москву насквозь, с огнем не отыщешь.

- Какова есть - вся тут,- шутил Гаврила Маркелыч.- Отдаем без обману. - И молодцов таких, как Евграф Макарыч, тоже с огнем поискать,- думая польстить Макару Тихонычу, молвила Машина мать.- Тоже по всей Москве другого такого, пожалуй, не найдется.

- Таких-то здесь непочатой угол,- ответил Макар Тихоныч.- Много почище найдется!

- Где же много? - сказала Залетова.- Что-то ровно таких и не видать.

- А хоть бы я, например?- отрезал Масляников, облокотясь на стол и прищурясь на Машу.- Куда ж ему равняться со мной? У меня голова на плечах, а у него что? Тыква, не голова!

- Про это что говорить,- молвила Машина мать.- Только уж не прогневайтесь, Макар Тихоныч, старый молодому не ровня, наше с вами время прошло.

- Про это бабушка-то надвое сказала,- ляпнул подгулявший Макар Тихоныч.Хоть седа борода, а за молодого еще постою. Можно разве Евграшку со мной равнять? Да он ногтя моего не стоит!.. А гляди, какую королеву за себя брать вздумал... Не по себе, дурак, дерево клонишь - выбирай сортом подешевле,прибавил он, обратясь к оторопевшему сыну.

- Чтой-то вы, Макар Тихоныч? - вступился Залетов.- Как же можно так обижать?