В лето 6731...

Возле небольшого деревца я занял позицию и аккуратно, даже скурпулезно подготовился, прикрутил глушитель, разгладил молодую травку, утромбовал пару бугарков на земле. На глаз было больше километра, и я выжидал, рассматривая людей в обозе. Там были взрослые мужчины и значительно меньше женщины. Понятно, что детей и стариков убили. Это чертово Средневековье! Винтовка, по характеристикам, била да две тысячи пятьсот метров. Вот только мои способности не позволяли так далеко выцеливать. Если бы целью было только уничтожение кого угодно, то стрелять по толпе с пятого-шестого выстрела точно достал, но я собирался выбить командира. Ослабить взаимодействие противника – важнее, чем убрать трех-четырех рядовых исполнителей.

А вот монголы показались мне немного смешными. Их маленькие кони и не всегда маленькие наездники сильно дессонировали, да еще нацепляли на себя всяких побрякушек. Все такие пестрые, разноцветные, но доспехи присутствуют и не только стеганые халаты, а у большей части нашиты железные пластины, некоторые и в составном доспехе. Каждый ведет три коня и от того это воинство кажется целой армией.

Семьсот метров. В прицел самого богатого, на мой взгляд, всадника. Выстрел. Чуть слышный хлопок мимо, но всадник повернулся вправо. Видимо пуля просвистела рядом. Поправка. Прицел выстрел. Голова всадника теряет половину черепа. Плохо! Если бы выстрел чисто прошел, оставив дырочку, тревогу бы так быстро не поняли. Шевеление среди монголов. Вот столпились возле поверженного. Прицел. Выстрел, еще выстрел, еще выстрел. В такую толпу стрелять само удовольствие, тем более, что собрались над убитым так же не бедные ратники. И не разбегаются. Выстрел. Нет, все же поняли, что нужно разойтись. Вот побежали к одной телеге.

– А оружие все нужно с собой носить! – прошептал я, меняя обойму. Я предполагал, что воин побежал за оружием, но это было не так – воин взял стяг и поднял его.

Выстрел, выстрел, выстрел. Уже не смотрю на результат. Даже слегка ранить, уже сделать слабее всех. Монголы не понимают откуда опасность и становятся ближе к пленникам. Выстрел и один замешкавшийся завоеватель падает с лошади. А вот и нашлись все командиры и грамотные. Так один кричит что-то и показывает в сторону левее меня. Но если они поскачут левее, мою позицию все равно обнаружат. Нужно снимать этого умника. Прицел, не спешить, вдох, выдох – выстрел. Не удержался и посмотрел на результат – в районе правого плеча. Плохо – этого активного гасить нужно! Прицел, – черт он нагло прикрылся своим же воином. Вот она деспотия – им прикрылись, а он и рад стать щитом. Отмена выстрела. Другая цель. Выстрел – наповал!

Движения монголов становятся осмысленными. Часть отделяется, а новый предводитель машет уже в мою сторону. Бежать!!! Через сто метров коня придерживает один из наших новиков. Винтовку на плечо и быстро.

– Хутче! – кричит новик. Хочется обернуться назад, но потеряю несколько секунд.

Ускорение на адреналине. Ногу в стремя. Все, в галоп! За спиной слышу улюлюканье преследователей, но по голосу слышу, что они еще достаточно далеко. Стрелы не пускают. Вот он – вагенбург! Раздвигаются повозки. Я внутри.

На адреналине начинаю командовать.

– Товсь! Заряжай! Бой! – кричу я, снимая винтовку, и занимаю свое заранее оговоренное место.

Шесть выстрелов навесом и еще два всадника из примерно пятидесяти преследователей слетают с седел. Выстрел арбалета и один всадник заваливается на коня, а тот замедляется и мешает трем всадникам, они теряют скорость. Мой выстрел – дистанция метров сто и конь валится, на него налетает другой всадник и с трудом удерживается в седле. Я бы свалился. Буду учиться и такому, если выживу. Слаженный выстрел почти в упор лучников, но уже и в нас летят стрелы. Кони, что подвязаны в стороне к опрокинутым повозкам, жрут и возмущаются. Чтобы не раздергали телеги – проносится в голове, но тело живет своей жизнью – выстрел! Есть! Еще один конь получает в грудь и всадник валится. Некоторые монголы вкладывают луки и достают сабли.

Один всадник пытается перепрыгнуть через преграду, но конь в последний момент притормаживает и завоеватель перекатывается через телеги внутрь вагенбурга. Слышу звук удара, не отвлекаюсь. Полетели сулицы вглубь строя противника. Винтовку в сторону пистолет. И пошла пляска. Выстрел – есть, выстрел – есть. Бить в упор, в стену врага, – сложнее промахнуться, чем попасть. Двое монголов становятся ногами на коней и прыгают внутрь нашего укрепления.

– Я! – кричит кто-то, вроде бы сам десятник Филип решил помахать мечом.

Выстрел. Смена магазина. Выстрел. Стрела пролетает рядом, не чувствую ничего. Выстрел. Ощущение тепла на шее. Кровь! Я жив, значит, дальше воюем. Выстрел. Внутри вагенбурга слышится лязг оружия. Выстрел.

ТИШИНА! Только звук копыт удаляющихся коней сынов степи.

– Твою мать! – прошептал я и опрокинулся на спину.

Тело все трясло, в голове роились множественностью мысли, не складываясь воедино.

– Корней! Корней! – услышал я издалека. – Корней!