В любви и боли. Прелюдия

С единственной деревянной ступени порога входа в зал, медленно спускалась… Рейчел Кокс. Белый редингот, темно-коричневые бриджи с более темной замшевой вставкой-леей, черные сапоги на низком каблуке, стянутые на затылке в тугой узел волосы… В общем, не хватало только жокейского шлема (или цилиндра) на голову и стека с перчатками в руку и на руки (неужели в Эшвилле где-то был ипподром… или частное ранчо?). За белой королевой шевствовали Кимберли и Фибиана в схожем наборе одежды для верховой езды, но более темных расцветок. Компактные сумочки в руках всей троицы, смотрелись под крой данного облачения немного странно и не совсем к месту. Хотя, нет. Именно эта троица как раз и была здесь совершенно не к месту. Они даже оглядывались по сторонам с таким ярким набором смешанных чувств на растерянных личиках, будто попали сюда по чистой случайности. Три Алисы в Зазеркалье. Добро пожаловать в мир простых смертных.

— Может в туалет приспичило или… мотор заглох? — Кейт с неизменной позиции альтруиста-пацифиста и по совместительству любителя братьев наших младших, выдвинула первой одно из возможных предположений. — Понадобилось позвонить в тех. мастерскую?

— Кэтти, я тебя умоляю. Какой звонить? У этих стерв по два сотовых — один в машине, другой в сумочке.

Каким-то невообразимым чудом, Рейчел Кокс так и не заметила наших девочек, двинувшись прямиком в сторону игровой зоны и танцпола. Чтож, зрение у нее было на редкость отменным — увидела, сразу же нашла то, ради чего не побоялась сюда войти. А остальное уже не важно. Цель обнаружена, главная часть миссии завершена. Ждите дальнейший указаний…

— А может ей захотелось шары покатать? — Шэнни то ли пошутила, то ли сделала собственную ставку-предположение. — А что? Такие фифы в принципе не могут захотеть поиграть в бильярд?

— Ага, и по ходу от скуки вмазать в пинг-понг. Ты только погляди, как она смотрит на столики. Да она в жизни не сядет ни за один из них, даже под дулом револьвера у виска… Какого черта она остановилась?

— Не может быть. Она садится за столик, — Шенон наигранно округлила глазки, изображая "откровенный" шок.

— Чтоб я сдохла, — шепчет Сэм, не удержав собственную нижнюю челюсть от полного провисания.

ГЛАВА 12

Провидение? Судьбоносный момент? Гнев богов или… чистая случайность?

Я буду спрашивать себя еще не одну сотню раз, что было бы, если бы Рейчел Кокс не вошла в тот день в "Блэк-Болл"? Подобные люди не являются завсегдатаями подобных мест, чтобы зайти сюда им требуются куда более веские причины, чем желание выпить на дорожку чашечку дешевого растворимого кофе и закусить осевшим эклером с подсохшей корочкой.

…Почему, Дэн? Почему ты не сделал это сам? Чего ты ждал? Зачем тянул? Хотел, чтобы я увязла в тебе окончательно? Прописалась в тебя, как ты в меня?.. Стала одержимой безвольной куклой или той же собачонкой, которая сама подносит хозяину в своих зубах поводок с намордником?.. Преданная, безропотная игрушка с выдавленным оттиском серийного номера своего мастера производителя на каждом контакте и наночипе?

Чтобы ты тогда начал со мной вытворять, если еще до встречи с Рейчел Кокс я начинала потихоньку приближаться к совершенно неведомой мне грани человеческих отношений? С Митчеллом было все предельно ясно. До смешного предсказуем, скучен, прост, пуст, ограничен и крайне банален на уровне умственного интеллекта мартышки. Любить его было не сложно, как потом и разлюбить. Сложнее было понять откуда у меня вообще могли возникнуть к нему чувства? И куда сложнее оказалось с тобой, Дэнни.

Ты не просто вошел в обыденную и ничем не примечательную жизнь малышки Эллис Льюис, ты там на хрен все перевернул, переломал, снес все стены, крышу и… показал горизонты, куда мог провести только сам. И ведь пугало не то, что это якобы твой мир… нет, нет. Это был именно мой собственный мир, когда-то столь ограниченный и стиснутый в узких рамках спичечного коробка. И как я до этого в нем помещалась?

Это было не сколько обучение, сколько погружение в саму себя, в свои возможности, в заложенные природой способности. Ты раскрывал меня, снимая слой за слоем толстые панели жестких ограничений с блоками моего убогого зашореного виденья. Теперь я могла смотреть не в себя, а из себя. И мой глаз с трудом охватывал все раскрывшиеся передо мной перспективы необхватной панорамы.

Мой любимый мужчина, учитель и… мастер. Каким бы талантливым изначально не являлся сам ученик, он все равно будет стараться подстраиваться под технику именно своего первого и самого внимательного преподавателя.

Ты был моим богом и создателем, и самым моим любимым дьяволом искусителем.

Это только бог мог сотворить человека, уложить его под пальму и превратить весь смысл его существования в скотское бездумное прозябание в перерывах на поглощение немереного количества фруктов и овощей. А вот дьявол подарил куда изысканный плод и ключ к свободе. Он заставил человека полюбить труд, показал, что тот тоже может созидать и получать от этого реальное удовольствие с осмыслением своего существования.