В любви и боли. Прелюдия

Господи, как странно в последний раз прикасаться к твоему лицу, тем нежнее ласка собственных пальцев с немеющей и покалывающей кожей на ладонях… Да, я еще помню эти изгибы и безупречные линии, твердый рельеф скул и подбородка, мягкий контур приоткрытых губ. Черно-белые оттенки мертвой застывшей Вселенной на твоей свинцовой коже с хромированным отливом. В темноте глаз не различает цвета. Здесь ты идеален и безупречен, здесь ты навсегда останешься тем, кого я так любила. И тебе не обязательно видеть, что я собираюсь делать с тобой. Но ты все равно это почувствуешь… почувствуешь вместе со мной. Закрой глаза… Закрой… Я накрою их черной непроницаемой маской глухой кожаной повязки… Не бойся. Не надо. Не дрожи. Тише… Я рядом… пока еще рядом…

— …Вам налить? Виски, коньяк или… мартини?..

Удивленно моргаю, оглядываясь по сторонам этой сквозной чудо-карусели. Мы и вправду так долго шли или… меня опять переклинило? Я опять потеряла связь с реальным временем?.. меня выбросило за территорию относительности?

Зато я успела немного успокоиться… или мне это только кажется? Руки-то ведь до сих пор держаться мертвой хваткой за лямку сумки и почти слегка дрожат.

Где мы? Дошли до самого угла "веранды?.. Это что-то вроде еще одной комнаты для отдыха? Книжные стеллажи, кожаная белая мягкая и корпусная мебель в ультра современном стиле вычурного почти минимализма. Белый рояль в углу двух стыков стеклянных стен? Зашибись. Зеркальная горка-бар почти по центру рядом с мягким уголком длинного дивана и платформой белокаменного камина с хромированным отводом-вытяжкой далеко в потолок. Неужели не страшно держать столько выпивки на глазах у лечащегося сына, или это тоже часть терапии?

— Нет, спасибо, — принимаю тот факт, что абсолютно не хочу искать с этим человеком никаких взаимных симпатий. Я не хочу ему нравиться и тем более вызывать какие-то определенные чувства. Сколько бы в нем не было схожих черт с Мэндэллом-младшим (пусть они даже целуются одинаково), это были два абсолютно разных человека… с идентичными именами и родственным набором кода ДНК. Я это ощущала, как и его изменчивость в настроении.

Fuck. Неужели моя ментальная связь с Дэниэлом каким-то непостижимым образом спроецировалась на его отца? Или мне-таки удалось постичь тайны человеческой сущности, нащупать ее невидимые нити, научиться считывать по лицам эмоции, чувствовать на расстоянии амплитуду настроения и даже поток конкретных мыслей?

Да, он напряжен. И я уже не нравлюсь ему как несколькими минутами до этого. Пытается скрыть свою нервозность за маской расслабленного апатичного хозяина пока наливает на дно толстого стакана-бокала прозрачную жидкость цвета жженного сахара. Выходит, папочка алкоголизмом не страдает, не его наследственность. Можно вздохнуть с облегчением?

Давай, Элл, хватит тянуть. Ты уже в логове зверя, там, куда ты так страстно рвалась. Руби узел и покончим с этим раз и навсегда.

— Мне нужно кое-что узнать… или определиться… убедиться, — боже, Эллис, ну что ты несешь?

Делаю несколько шагов прямо на Мэндэлла, доставая из сумки заранее подготовленный снимок формата А5… да, чтобы можно было хорошенько рассмотреть все детали. Только не подумайте, у меня еще не совсем поехала крыша, но иначе я не могла. Это реально меня убивало. Моя собственная несговорчивость с моим внутренним противоречием и ослиным упрямством.

— Вы узнаете… этого человека? — ну, прямо как в детективных сериалах с опознанием подозреваемых по снимкам. Эллис Льюис отжигает на всю катушку.

— Это что… шутка такая? И откуда у вас этот снимок? — вертит лист фотобумаги в почти расслабленных пальцах, словно ищет на нем наличие водяных знаков с особым логотипом или особой подписью. Зря стараешься. Там нет ответов на твои неожиданные вопросы. Хотя интерес во взгляде ощущается. Наконец-то смотрит на сам снимок с высоты прожженного профи, оценивая и пытаясь определить, когда и где был сделан этот кадр (а быть может даже кем).

— Не узнаю руку и стиль… и не помню, чтобы Джуниор учувствовал в подобном сете… — разворачивает снимок в мою сторону, слегка раскачивая лист возле своего крупного лица. — Где вы его взяли?.. — без заискивающего гостеприимства чуткого папочки и ласкового скольжения во взгляде.

Кого взяла, Дэна или фото?

Нет, я не туплю, у меня очередной приступ агонии, предсмертная конвульсия моим последним немощным надеждам. Тьма заползает под черепную коробку и просачивается в серые клетки, захватывает последний бастион хрустальных фантазий… Я и вправду надеялась и ожидала иного исхода?

— Так вы… узнаете, кто на этом снимке? — я спрашиваю-утверждаю его или себя?

— Девочка, ты или потерялась в реальности, или пытаешься тут протолкнуть какую-то исключительную аферу. Да, милая, да, я узнаю собственного сына. По-моему, это было понятно и без слов. Может теперь скажешь, откуда у тебя этот снимок?