В любви случайность не случайна (СИ)

Ева выпила бокал сока и вновь заговорила. — А сегодня утром за завтраком, который ты проспала, кстати, и Елизавета тоже, я спросила его о выставке. И представляешь, он вдруг смутился, дёрнул себя за ухо и ответил, что ничего интересного не увидел. А между прочим на этой выставке были три очень известные картины французских импрессионистов. Я специально прочитала о них в газете. Они известны всему миру, и вдруг не заинтересовали Файса, который вчера ими бредил?! Что за бред? Нет, вернее, это подозрительно, Ветка. А ты, как думаешь?

Что я могла думать? Я была согласна с ней, но как я могла это сказать, ведь я обещала хранить тайну Матвею. Мне пришлось играть непонимание.

— И это всё, что тебе подозрительно, Ева? Мой ввод, ты перегрелась на солнышке.

— Но Мэри тут же встала на его защиту! — Воскликнула Ева. — Она сказала, что её отец плохо себя чувствует. У него, видите ли, ночью был приступ высокого давления, поэтому он сегодня плохо выглядит и ему трудно вспоминать вчерашний день. — Ева в недоумении раскинула руки в стороны. — Да, я заметила, что он как-то не так выглядит. Эдуард был будто «помятым», что ли. Совсем на себя не походил, да и показался мне чуть ниже ростом. А может он носит высокие каблуки?

— Ага. — Кивнула я. — И ещё накладные усы, плечи и волосы, и вообще, это был не он, а его двойник. — Я тут же пожалела о своих словах, потому что Ева смотрела на меня с интересом.

— Точно. — С выдохом произнесла она. — Ой, Ветка, что, если это так?

Ева на несколько минут погрузилась в свои раздумья, а я ждала, понимая, что юридический мозг моей подруги сейчас работает в усиленном режиме.

— Вот, что, Ветка, предлагаю обыскать комнату Эдуарда Файса. — Выдала решение Ева. — Давай это сделаем сейчас? Узнаем о нём многое. Он сейчас на празднике, Елизавета его от себя не отпустит.

Я ужаснулась её предложению. — Ты в своём уме, Ева? Кто из нас перепил? Ещё предложи обыскать и комнату Мэри?

— Точной! Давай начнём с её комнаты!

Восторг Евы меня пугал, но её предложение — радовало. Помощница мне была необходима. Я сделала вид, что не в восторге от её предложения, и дала ей возможность меня уговорить. Через полчаса мы были готовы действовать.

Глядя на себя в зеркало, мы с Евой понимали, что мало похожи на шпионок. Я в юбке-резинке телесного цвета и в чёрном топике, и Ева — в моих красных шортах и чёрной спортивной майке.

— Жаль, что у нас нет чёрных колготок на ноги и на лицо. — С сожалением сказала Ева. — Может, сделаем маску на лицо?

Я кивнула на груду маскарадных платьев, лежащий у окна. — Возьми платье «пиковой дамы», оно чёрное и сделай маски. Вскоре «маски Зорро» были сделаны и мы, повязав их на голову, вообще себя не узнали.

— Здорово! — Восхитилась Ева. — Нас никто не узнает, а жаль, выглядим мы эротично.

— Просто не надо никому попадаться на глаза. Ева, ты знаешь, где комната Мэри, так что веди… .

Мы с Евой без труда добрались в левое крыло дома по пустым коридорам. Комната Мэри находилась в торце дома. Я предусмотрительно выглянула в окно коридора и увидела пожарную металлическую лестницу, ведущую вниз.

— Ева, запомни, это запасной выход, если что…  — Сказала я, указывая в окно.

— Никаких, если что. Мы бежать не станем, просто врежем ей, лишим сознания и уйдём. Я вообще предлагаю пленных не брать.

Я посмотрела на подругу-амазонку и поняла, что она готова на всё. Глаза подруги «горели, и из ноздрей шёл пар». Ева резко рванула ручки двери на себя и… с удивлением посмотрела на меня.

— Дверь заперта? Почему? Наши двери не запираются.

— Значит, есть, что скрывать. Нам надо её открыть. Что будем делать?

— Мы её взломаем?

— О, Господи, Ева, думай головой. Нам надо открыть её тихо. А ещё лучше, что бы нам помогли. — Я говорила, а сама думала о…  — Бартоломью. Он обещал мне помогать, но где его искать, да и показаться перед ним в таком виде…  — Я невольно взглянула в другой конец коридора и замерла. — Мысли материализуются…

Ты что говоришь? — Произнесла Ева и тоже посмотрела в конец коридора. — О, Боже, это же он — Бартоломью.

Мужчина стоял возле перил лестницы и смотрел на нас с таким удивлением, что казался статуей.

Я приподняла руку и слегка помахала ему рукой, а затем и призвала его к нам.

Коридор, который мы с Евой пересекли за считанные секунды, он прошёл почти за минуту. По мере приближения, Бартоломью понемногу стал нас узнавать. А когда подошёл, то произнёс. — Иветта? Ева? Это вы? Почему здесь и почему в таком виде?

У нас партийное задание и нам… . — Ответила Ева, но я её остановила.

— Бартоломью, помогите нам. Нам надо попасть в эту комнату, но она заперта.

Опять прошло несколько секунд, пока он понял и заговорил. — Но это комната Мэри Файс. Зачем?

— Бартоломью, — заговорила Ева голосом обвинителя на суде, — вы хотите сохранить жизнь братьям в день их рождения? — Мужчина, округлив глаза, кивнул. — Тогда без вопросов откройте нам эту дверь.