В любви – то радостно, то больно

Вернуться бы в тот блаженный рай, исправить ошибки. Так нет – повязал себя по рукам и ногам обязательствами, стреножил нежеланной женитьбой. Соблазнился минутой сомнительного удовольствия, а получил похмелье без конца и края.

У Кости появилось непреодолимое желание посидеть за уютным столиком в кафе, помечтать, отгородиться хоть на время от унылой, не ему предназначенной судьбы.

Мужчина остановился на секундочку в раздумье, представил реакцию на длительное отсутствие вне поля зрения жены, которая наверняка устроит воспитательный спектакль с нахлобучкой, и двинулся дальше.

– Костя, ты ли это, солнце моё, – услышал он, – возмужал, заматерел. Как я рада видеть тебя!

На него во все оленьи глаза изумительного серого цвета с пушистыми ресницами смотрела яркая, соблазнительная до умопомрачения молодая кокетка, смутно напоминающая… да-да, ту самую Юльку.

Неужели это она? Боже, как здорово и как некстати, подумал Костя. Не хватало только новой серии сентиментальных воспоминаний, болезненно ностальгических, раздирающих душу в клочья.

Вот кого он по-настоящему любил все эти годы. Даже стихи посвящал, хотя сам себе боялся признаться в романтических чувствах. Прятал стихотворные перлы на работе, чтобы случайно не обнаружила Люська.

Удивительно, но это действительно была та самая Юленька, только чуточку красивее и немного старше. Кошачье изящество, томная женственность, восхитительно волнующая прелесть изумительного облика: концентрация чувственности и тонкого эротизма. Не заметить несомненных достоинств бывшей подруги было невозможно.

Вот только подойти к такой очаровательной леди было чуточку страшно.

– Вижу, узнал. Как ты, – приветливо улыбнулась девушка, вызвав у Кости немедленный чувственный отклик.

Попадая в поле зрения счастливого человека, хочешь ты этого или нет, сам невольно начинаешь улыбаться.

– Живу помаленьку – не жалуюсь. Женился вот. Дочку воспитываю. Она у меня такая прелесть! А ты как?

– Вспоминаю тебя. Иногда грущу. Первая любовь не забывается.

Юлька приблизилась, привычно, как тогда, покрутила пуговицу на его рубашке, заботливо поправила воротничок.

А уши у неё всё такие же удивительные – нежные и немного смешные.

От девушки пахло летней ночью, сладкими фруктами и чем-то вызывающе терпким: бергамотом, полынью, степными травами – удивительно знакомыми, отчего кровь по взволнованному телу заструилась горячими толчками.

Перед Костиными глазами ожили цветные кадры тех дней и ночей, интимные подробности эротических грёз, всплывающих то и дело все четыре года, пока они не виделись. Это была не только любовь, не просто отношения мальчика и девочки: они были полноценной парой, внутри которой отсутствовало понятие запретных тем и постыдных действий.

Влюблённость окрыляет, делает людей неуязвимыми и счастливыми до такой степени, что исчезает чувство реальности. Юлька с Костей тогда обезумели вконец, слегка тронулись рассудком от необузданного влечения и головокружительной страсти. Им были абсолютно безразличны последствия интимных игрищ, которые настигали их в самых неудобных и странных местах, вроде незапертой аудитории, примерочной кабины магазина, детской площадки, подвала многоэтажного дома.

Оба жили с родителями в тесных квартирках, поэтому места и обстоятельства свиданий всегда были случайными, кроме редких уединений в комнатах друзей и того восхитительного месяца под черноморским солнцем, который пролетел как один день, но запомнился навсегда.

– Извини, я… я сам не понимаю, как это вышло.

– Забудь. Ты же мужчина. Она поманила, ты не смог противостоять обаянию. От доступности сладкого кому угодно может сорвать крышу. Так бывает. Сама увлекалась не раз, но с тобой была честна. Прости!

– Нет-нет, не так. Всё было совсем не так! А ты… замужем?

– Ещё чего! Хватит с меня одного бессовестного обманщика. Неважно выглядишь, Костян. Не срослось, или ошибаюсь? Какой-то ты потерянный, тусклый.

– Не так, чтобы очень. Не хуже, чем у других. Грех жаловаться.

– По чашечке кофе?

Костю трясло. Он никак не мог принять простое решение. Отвык от самостоятельности.

И тут его накрыло. Знаете, так бывает, когда сильно стукнешься головой: окружающее пространство растворяется, превращается в густой жидкий туман и плывёт, а ты качаешься на размеренно набегающих тёплых волнах, одновременно падая в бездонную пропасть, и не имеешь сил сопротивляться.

Очнувшись, Костя обнаружил свою руку в её мягких ладонях, лежащих на обжигающе обнажённых коленках. Юлька что-то говорила щебечущим голосом, гипнотизируя взглядом. Костя продолжал качаться на волнах.

– Мы с тобой тогда сбежали с экскурсии по даче Стамболи под Феодосией, нашли укромное местечко на берегу моря и так оторвались, просто чудо. У меня тогда ужасно саднила сгоревшая кожа, но ты был самым лучшим в мире обезболивающим. Нас тогда застукали пионеры. Было так смешно. Потом в номере. Эй, ты что, ничего не помнишь, ау?

У Кости ныло сердце, горели щёки. Он посмотрел на изысканный наряд женщины, на свои застиранные домашние штаны с оттянутыми коленками, на поношенные сланцы и раздвоился.