В ловушке

Возвращаясь домой, Кармен думала о семье Зены, о которой ничего не знала. Том никогда не говорил о ее родных и, кажется, не имел с ними никакой связи. То же касалось и друзей Зены. Не было ничего, даже поздравлений на Рождество, а ведь в момент их знакомства после смерти Зены прошло всего несколько месяцев.

Кармен задумалась: разве это не странно? Да, конечно так, решила она.

Вернувшись домой, Кармен снова извлекла из ящика старый ноутбук, но на этот раз с совершенно иным настроением. Она не стала рассматривать заставку и не поддалась меланхолии – теперь ее захватил азарт поиска. Ей хотелось больше знать: что же происходило в то время, когда Зена была жива.

Потребовалось немало времени для того, чтобы отыскать хоть что-то. В Интернете Кармен не нашла никаких сведений и решила порыться в памяти ноутбука. Рабочий стол ее собственного компьютера был буквально набит случайными файлами и загрузками, а этот ноутбук оказался на первый взгляд совершенно пустым. После долгих кропотливых поисков все сведения Тома она нашла в одной папке, которая была вложена в другую, имеющуюся в «Документах». Какой же он все-таки мелочный педант.

Сначала Кармен обнаружила папку «Работа», где находились файлы дел, закодированных непонятными символами – вероятно, сочетаниями имен и дат. Она открыла пару файлов, но содержание показалось ей туманным и скучным. Краткие описания юридических дел.

Затем Кармен открыла папку «Банк». Она была заполнена скучной перепиской об ипотеке дома приходского священника – Том ежегодно возобновлял договор и перезакладывал дом, чтобы пару раз получить наличные.

Нашла Кармен и папку «Дети», в которой было два файла – «Мэл» и «Джейк», где находились большие таблицы, отражавшие расходы на обучение. Здесь же имелись ведомости об успеваемости и переписка. Кармен открыла один документ – комментарии к оплате чека. Том выражал «свое неудовольствие» в связи с тем, что «из учебного плана был исключен греческий язык». Кармен презрительно фыркнула. Сразу после развода детей пришлось забрать из частной школы и перевести в государственную. Понятно, почему потом Том больше не посылал подобных писем.

Кармен посмотрела содержимое папки еще некоторое время, но все документы касались только работы, финансовых и семейных дел. Не было ни любовных писем к Зене, ни тайной переписки, но всего этого здесь и не должно быть, разве нет? Кто сейчас тратит время на переписку? Роман Тома держался на мейле, эсэмэсках и телефонных разговорах. В наши дни никто не рискует перепиской, которую можно скопировать на бумагу. Это был всего лишь рабочий домашний компьютер, с которым Том переехал к Зене и заставку на котором сменил в соответствии с новыми обстоятельствами. Нет, это не место для хранения секретов.

Батарея почти разрядилась, а Кармен так и не нашла подходящий кабель. Наверное, это был естественное окончание жизни компьютера. В последний раз кто-то видит изображение Тома и Зены. Кармен не стала выключать ноутбук – она просто закрыла крышку и сунула компьютер назад в коробку.

Потом она спустилась на кухню и заварила себе чашку чая. Было четыре часа. Через три часа вернется Том. С чашкой в руке Кармен перешла в гостиную и уселась в любимое мужем старое, потрепанное честертоновское кресло, единственный предмет мебели, который он привез с собой. Это антикварное кресло когда-то принадлежало его бабушке, и Том любил сидеть в нем вечерами, когда работал. На столике рядом с креслом находился ноутбук, которым он теперь пользовался. Видимо, взамен старого, который пылился теперь в картонной коробке.

Никогда прежде Кармен не шпионила за Томом, не проверяла его телефон или компьютер, не читала его почту – вплоть до сегодняшнего дня. Она понимала, что переступает запретную черту, и ей противно было это делать, но в таком состоянии и настроении не смогла преодолеть искушение.

Кармен поставила ноутбук на колени и открыла его, потребовалось задать логин и пароль. Том везде использовал один и тот же пароль, и Кармен его знала, так же, как и Том ее. Они сообщили их друг к другу в знак доверия. Пароль Тома – «rusty305». Буквы обозначали кличку хомячка, которого он в детстве любил, а его мать терпела. Цифры были добавочным телефоном его прежнего рабочего места.

Засветился экран, и на нем возникло лицо Кармен. Теперь она стала заставкой на компьютере Тома – одна, а не вдвоем с ним, но тоже крупным планом. Этот снимок Том сделал в первые, совместно проведенные ими выходные на берегу моря. Солнце било ей в глаза, она щурилась и смеялась из-под шерстяной шапочки – был холодный мартовский день. Она до сих пор помнила режущий ветер, дувший в лицо, свое волнение. Том говорил, что чувствует себя счастливым всякий раз, когда смотрит на эту фотографию.